Гордыня убеждает человека, коллектив людей и целую нацию в том, что, формально соблюдая правила человеческого общежития или правовые нормы, а также повторяя ритуальные заверения в своей честности, праведности и иных добродетелях, они навечно обрели иммунитет от злых и неправедных поступков. Именно по этой причине общество с изумлением узнает о чудовищных преступлениях внешне порядочного человека, а история знает немало примеров того, как нации, известные своими великими достижениями в развитии человеческой культуры, творили вопиющие преступления по отношению к другим народам: для этого достаточно обратиться к многочисленным примерам из истории древних или современных стран.
Отдавая отчет в том, что руководство страны нередко находится в руках определенных классов, элитарных групп и даже отдельных людей, в то же время нельзя считать, что национальные бедствия или преступления, совершенные нацией – это следствие лишь неразумных действий невежественных или преступных руководителей. Любой коллектив (в том числе класс, партия, нация) не отгорожен непроницаемой стеной от отдельных его представителей. Многочисленные невидимые нити связывают сыновей и дочерей страны со своим народом. Каждый сын или дочь своего народа имеет не только личные идеи и ценности, но и является носителем коллективных, в том числе общенациональных идей и ценностей, которые зачастую радикально отличаются по своему содержанию от личных идей и ценностей. При этом иногда для идейных ориентиров и ценностей, которые разделяет значительная часть нации, характерны национальный эгоизм и ограниченность, а то и шовинистическая спесь. Гитлер и его приспешники вряд ли смогли осуществлять порабощение и уничтожение народов мира, если бы не имели поддержки в подобных социально-психологических установках, разделяемых значительной частью германского народа.
Известно, что подавляющее большинство немцев справедливо верили в несомненные достоинства германского национального характера и великие достижения германской нации. Однако справедливая гордость за эти достоинства и достижения, не сдержанная постоянной самокритичностью, стала почвой, на которой возмущение грабительским Версальским миром переросли в ненависть к другим народам, презрение к ним, убеждение во второсортности других народов, своем праве отнимать у других стран их земли, порабощать и уничтожать их население.
Объяснять историю Германии 1933 – 1945 годов лишь роковым влиянием геополитических и расистских теорий, которые разделяли нацистские вожди, было бы неверно, так как при этом игнорировалось широкое распространение давних шовинистических настроений среди германского народа. До сих пор в мире многие не могут понять, каким образом народ Шиллера и Гёте, Бетховена и Баха мог совершать агрессивные захваты и проявлять крайнюю бесчеловечность. Скорее всего, идеи агрессии и порабощения других народов возникли не на пустом месте.
Мои родители, пробывшие первую половину 30-х годов в Германии во время работы советских рабочих и инженеров на заводах Круппа по советско-германскому соглашению о научно-техническом сотрудничестве, много раз рассказывали мне о своих впечатлениях от этой стране и ее народе в переломные для той страны годы. Как правило, рабочие и служащие металлургических заводов, а также другие их знакомые по Эссену, в котором они жили, были замечательными тружениками, специалистами своего дела, добрыми семьянинами и ходили регулярно в церковь. Их аккуратность, собранность, дисциплинированность и организованность вызывали восхищение у советских людей, работавших с ними. Как и многие тогдашние немцы, они отличались сентиментальностью, были честны и скрупулезны в выполнении своих обязательств. Они имели неплохое образование и были знакомы со многими достижениями немецкой культуры.