Оценивая тактику и стратегию советской власти в условиях нэпа Ленин пишет в 1921 году: «Мы знали, видели, говорили: нужен «урок» у «немца», организованность, дисциплина, повышение производительности труда.
Чего не знали? Общественно-экономическая почва этой работы? На почве рынка, торговли или против этой почвы?»’. Решая эту проблему, Ленин признает, что «частный рынок оказался сильнее нас, и вместо товарообмена получилась обыкновенная купля-продажа, торговля»[53].
Признание рынка как экономического средства социалистического строительства диктовалось не только внутренними условиями, но и внешними, прежде всего господством мирового рынка. В этой связи он предлагает двигаться к социализму на почве рыночных отношений, на почве торговли. По его мнению, это определенное историческое отступление, но если его не сделать, можно проиграть историческое сражение с капитализмом.
С теоретической точки зрения становилось понятно, что социализм, а точнее строительство социализма в одной стране не может не включать в себя овладение рыночными отношениями в полной мере, без чего выиграть соревнование с мировым капиталом невозможно. В этом смысле проблема рынка становилась стратегической, а не только тактической проблемой, не только проблемой «отступления».
Сравнивая в своей известной работе «О значении золота» послевоенный уровень развития России с отдаленным будущим, когда исчезнут деньги и когда из золота возможно сделают «общественные отхожие места», Ленин констатирует, что до этих пор «беречь надо в РСФСР золото, продавать его подороже, покупать на него товары подешевле… Торговля есть единственная экономическая связь между десятками миллионов мелких землевладельцев и крупной промышленностью»[54]. Исходя из этого, Советская власть должна стать своеобразным оптовым торговцем, а коммунисты должны научиться цивилизованно торговать, привлекая тем самым на свою сторону крестьянство. Мало того, они должны научиться торговать даже лучше чем это делают их конкуренты – частные капиталисты. Без этого «лучше» не может быть победы над капитализмом.
Фактически здесь Ленин продолжал развивать свою парадоксальную диалектическую идею: победа над капитализмом с помощью капитализма, «сделать так, чтобы их руками работать на нас»[55]. Госкапитализм и различные смешанные общества становились здесь реальной практической школой управления для коммунистов.
Ленинская идея овладения рыночным отношениям, его призывы учиться хозяйству и управлению у капиталистов встретили неоднозначное отношение слева и справа. Критики слева считали, что НЭП противоречит Программе партии, принятой в 1918 году («рабочая оппозиция», Е. Преображенский и др.), а критики справа увидели в нем либо еще одно подтверждение своих прежних взглядов, отождествляющих Октябрь с буржуазно-демократической революцией (правые меньшевики), либо с буржуазным «перерождением» большевистской власти («сменовеховцы»).
Полемизируя с этими взглядами, Ленин считал позицию «левых» проявлением панических настроений отдельных коммунистов, связанных с неумением объективно видеть реальность в условиях перехода от капитализма к социализму. Что касается «правых», то он рассматривал их позицию как «предупреждение» своих классовых противников о тех границах политики НЭПа, которые советская власть никогда не должна переходить. К сожалению, некоторые современные исследователи советской истории не в состоянии понять этой гибкой тактики и стратегии Ленина, приписывая ему якобы не преодоленную дилемму классической антирыночной трактовки социализма, с одной стороны, и необходимостью введения НЭПа, рыночную теорию которого он якобы молчаливо заимствовал у меньшевиков, с другой[56].
Можно спорить, кому впервые принадлежала идея НЭПа: меньшевикам, Троцкому или Ленину, но ясно одно, Ленину удалось ее не только выдвинуть, не только теоретически обосновать, но и блестяще осуществить на практике. На самом деле Новая экономическая политика в короткие сроки решила многие экономические и социальные проблемы. Постепенно страна ушла от голода, залечила раны и разрушительные последствия мировой и гражданской войн, установила прочный союз между рабочим классом и крестьянством. В итоге, уже во второй половине 1920-х гг. был восстановлен довоенный уровень экономического развития страны и начал создаваться материальный и финансовый задел для постепенного, но реального продвижения к социализму.
56
См.: Воейков М. И. Предопределенность социально-экономической стратегии: Дилемма Ленина. – М., 2010.