Юное отражение тревожно задумалось на секунду.
— Ага! Пришибут! — презрительно проговорило оно. — Как бы он их сам не пришиб!.. Ничего! Здоровый. Отмашется.
— А наркоты переберет?
На этот раз юноша задумался надолго.
— Или Васенька наш, не дай бог, зеркало расколошматит по пьянке, — продолжал травить душу ветеран. — В осколочники ты не пойдешь — ты уже к большому формату привык… Так?
Егорка мрачнел на глазах.
— Если расколошматит — это всем нам кранты, — угрюмо сказал он. — И тебе тоже.
— За меня не волнуйся, — насмешливо, с превосходством заверил дядя Семен. — Не пропаду… На бирже меня тыщу лет знают, и потом — я ж характерный! Бомжа отразить? Отражу… Панка? Запросто… Да хоть референта туркменбаши!
— А путану?
Ветеран покряхтел.
— Нет… — признался он со вздохом. — Путану, пожалуй, не смогу. Женщины для меня, Егорушка, до сих пор загадка…
Егор покусал губу.
— А вообще часто приходилось без работы болтаться?
— Да сплошь и рядом! Я же о чем с тобой толкую-то? Не замыкайся, не замыкайся ты на своем Егорке! Выпало свободное время — одного попробуй из себя слепить, другого… А иначе — придешь на биржу, там тебе скажут: «Покажи, что умеешь!» Ну, ты им, понятно, Егорку… «Ну что? — скажут. — Хороший Егорка! Нормальный Егорка! А ну-ка еще кого-нибудь? Хотя бы в общих чертах…» Вот тут-то ты и сел… Это, знаешь, как называется? Отражение одного человека. Скорчил рожу — да при ней и остался! Ох, сколько я их таких перевидал… Он бы и рад кого другого отразить — не может, Егор, не может! А то бывают еще такие, которые и могут, да не хотят…
— Это как?
— Самый тяжелый случай… — помолчав, хмуро молвил дядя Семен. — Привяжется отражение к человеку — и больше никого уже знать не желает. Человек умер давно, а отражение так и бродит себе по зазеркалью. И ладно, если просто бродит! А то ведь еще и в зеркало влезть норовит…
— Ух ты! — Егор зябко передернул плечищами. — Это, пожалуй, покруче будет, чем с обслугой! И что с ними потом — с такими?
— То же самое. Персоналия нон грата! Слыхал такую хохму? Под зад коленом — и привет!
— Да нет… Я про тех, которые в зеркало не лезут, а просто бродят…
— Стол видишь? — спросил дядя Семен.
Егорка моргнул, потом опасливо покосился на расплывшийся, подтаявший угол столешницы — и как-то сразу осунулся, видимо, представив, что нечто подобное происходит с ним самим. Жутко все это. Рыба тухнет с головы, отражение распадается с лица. А главная жуть в том, что само-то оно этого не замечает…
Интересно, сколько времени можно продержаться, не подходя к зеркалу? Год? Два?.. Во всяком случае, не больше…
Отражение # 3
Из тягостного раздумья Егора вывел голос дяди Семена.
— Ну, что? — задумчиво промолвил ветеран, поглядывая на заметно сместившийся сплюснутый шар биржи. — Мнится мне, что Васятку нашего забрали надолго. Пойдем, Егор, кое-что покажу… — И, встав, направился к серой коробке павильона.
Егор растерянно посмотрел ему вслед.
— А бугор вернется? — напомнил он.
— Вряд ли, — не оглядываясь, отозвался ветеран и шагнул в павильон прямо сквозь стенку.
…Отражение комнаты было и вправду мутновато. Если бы не старый стеллаж с пропылившимися книгами — типичная берлога алкоголика: строй готовых к сдаче пустых бутылок под окошком, свесившийся с дивана матрас, затоптанный и прожженный в нескольких местах ковер…
— Да, — с сожалением констатировал дядя Семен. — Со стеклышком он, конечно, того… зря…
Изнанка новенького зеркала смотрелась удручающе: двойные размашистые разводы, оставленные влажной тряпкой, успели засохнуть — и теперь отражение воздуха в пограничном зазеркалье казалось слоистым.
— Ну вы, ребята, совсем обнаглели! — жалобно проскулил кто-то из невидимой обслуги. — Куда ж вы в павильон? Да еще сквозь стену! Не положено ведь… Дядя Семен! Ну ты-то вроде постарше! Нам же за вас влетит…
— Примолкни, — вполне дружелюбно посоветовал дядя Семен — и жалобный голосок примолк.
Егорка боязливо поглядывал на пустой прямоугольник зеркала. Дико ему было и непривычно находиться в павильоне просто так, не видя напротив своего двойника, все движения которого следует незамедлительно угадывать и повторять.
— А чего мы сюда, дядя Семен? — спросил он полушепотом.
Вместо ответа тот нагнулся, кряхтя, и извлек из-под стола отражение крупного зеркального осколка, похожего на лезвие ятагана.
— Эх ты! — сказал Егор. — Это откуда? Дай глянуть!