...16 февраля 1924 г. газета «Руль» поместила заметку под заголовком: «Тухачевский и советская власть». В ней сообщалось: «Выступление Троцкого против «тройки» заставило ее насторожиться против тех военных начальников, которые особенно близки к Председателю Реввоенсовета. Среди них видное место занимает Тухачевский, командующий Западным фронтом
' \
и имеющий пребывание в Смоленске. Тухачевскому был предложен перевод в Москву, чтобы держать его под непосредственным надзором. Хотя перевод быд.сопряжен с повышением, но и от позолоченной пилюли Тухачевский отказался. Тогда ему предложение было повторено в ультимативной форме, а Тухачевский вновь категорически отказался. Тройка кипит негодованием, но ничего сделать не может. Не идти же походом на Смоленск!»1. Информация о политической позиции Тухачевского, помещенная в «Руле», была, очевидно, получена И. Гессеном от А. Гучкова, с которым он поддерживал личные и политические отношения, сложившиеся еще до революции. Это подтверждается текстом протокола заседания Русского национального комитета 29 февраля 1924 г. в Париже589 590 591. Кстати сказать, на заседании присутствовал приехавший специально по этому поводу в Париж генерал А. фон Лампе1. В протоколе заседания приводилось «сообщение А.И. Гучкова об информации из России» о том, что там «раскол велик и непоправим, вне насильственного переворота выхода нет. Переворот возможен только военный, либо дворцовый, либо в более широком масштабе. Сама власть так слаба, что свержение ее неизбежно. На ее место водворится красная диктатура. Типичной фигурой является Тухачевский, сидящий в Смоленске. По сведениям одного осведомленного немца, он пользуется большим обаянием в массах. Некоторое время назад он был взят под подозрение, вызван в Москву. Предполагалось дать ему почетный, но невлиятельный пост. Он отказался выехать по вызову. В Смоленске погромные настроения против коммунистов и евреев... В оценке немцами положения в России за последнее время произошли перемены. Раньше они верили в эволюцию. Теперь они считают если и не неизбежным, то вероятным военный переворот. Указывают также на Тухачевского... Подозрительные элементы в армии уничтожают»592.
Из сообщения «Руля» следует, что «Тухачевскому был предложен перевод в Москву, чтобы держать его под непосредственным надзором» после «выступления Троцкого против «тройки». Это выступление, как известно, началось 8 октября 1923 г. письмом Л.Троцкого1. Автор заметки в «Руле» считал, что именно это обстоятельство «заставило насторожиться против тех военных начальников, которые особенно близки к Председателю Реввоенсовета. Среди них видное место занимает Тухачевский». Вслед за этими фразами и шла речь о попытках «выманить» «красного Бонапарта» в Москву. Автор заметки, таким образом, представляет дело так, что вслед за началом конфликта и было сделано соответствующее предложение Тухачевскому. Иными словами, с конца августа и по октябрь включительно. Но Тухачевского можно было соблазнить лишь «переводом с повышением», предложить ему «позолоченную пилюлю», как это называет «Руль». «Но от позолоченной пилюли Тухачевский отказался». Да и мог ли он пойти на это в ожидании своего «звездного часа», близкого реванша за варшавскую неудачу?
В стенограмме сообщения А. Гучкова от 29 февраля 1924 г. обстоятельства с попытками «выманить» Тухачевского в Москву описываются с весьма примечательными штрихами. «По сведениям одного осведомленного немца, — сообщал А. Гучков, — он (Тухачевский) пользуется большим обаянием в массах. Некоторое время назад он был взят под подозрение, вызван в Москву. Предполагалось дать ему почетный, но невлиятельный пост. Он отказался выехать по вызову»593 594. «Одним осведомленным немцем» мог быть Е. Беренс.
Беренс предложил свои услуги еще в начале июня 1923 г., в разгар англо-русского конфликта, направив письмо в Политбюро ЦК. Письмо Е. Беренса дважды обсуждалось на заседании Политб!Ьро ЦК: 9 июня и 13 августа 1923 г. Однако воспользоваться услугами Беренса решено было, по предложению Троцкого, только на заседании Политбюро ЦК 21 сентября 1923 г. Следовательно, сама поездка Беренса состоялась после 21 сентября, а возвратился он обратно до 30 ноября 1923 г.595.
«Адмирал» Е. Беренс (1876—1928) был немцем по национальности и германофилом по убеждениям1. Таким образом, в конце сентября 1923 г. он был направлен Троцким в Берлин для встречи с А. Гучковым. С последним посланец Председателя РВС СССР был в весьма доверительных отношениях в период работы во Временном правительстве. Гучков рассказал Гессену о своей встрече с Беренсом. Правда, много позже. В своей записной книжке Гессен записал 30 ноября 1923 г.: «Гучков сам рассказывал мне, что к нему приезжал один из его наиболее видных и ответственных сотрудников по военному министерству (Временного правительства) для переговоров о возвращении на Родину. Вслед за этим пришлось видеть письмо Троцкого к упомянутому сановнику, письмо, в котором Троцкий предлагал ему вернуться в Россию, оборвав переговоры с эмиграцией»2.