Участники Сталинградской битвы вспоминают: «Днем здесь нельзя было поднять головы. Гитлеровцы обстреливали каждый камень, каждый окоп, каждый метр земли. Зайцев привел свой взвод ночью. Бесшумно, ничем не выдав своего присутствия, пулеметчики заняли огневые позиции. Пулеметы были расставлены так, что вся находившаяся перед ними местность простреливалась кинжальным косоприцельным огнем.
Утром противник открыл по оврагу массированный огонь своей артиллерии и минометов, а затем фашисты перешли в наступление. Наши пулеметчики встретили их меткими очередями. От непрерывной стрельбы в кожухах пулеметов кипела вода. На минуту смолк один из пулеметов: выбыл из строя наводчик. Его заменил парторг взвода рядовой Емельянов. Вскоре лег за пулемет и командир. Гитлеровцы тем временем продолжали рваться вперед. И вот уже склонил голову на пулемет смертельно раненый лейтенант Зайцев. Командование взводом принял на себя сержант Карасев. Бой продолжался до вечера. Фашисты так и не смоги прорвать нашу оборону, сломить волю отважных пулеметчиков. Дорого обошлась врагу попытка выйти к Волге: свыше 400 его солдат остались лежать в овраге».
Бойцы выдвигаются на новый огневой рубеж в районе окруженной сталинградской группировки немцев
4 декабря 1942 г. Пятница. В телеграмме румынскому диктатору Иону Антонеску генерал-фельдмаршал Манштейн обращается с просьбой помочь ему «обратить кризис, который в настоящее время имеет место, в победу немецко-румынской группы армий», самоуверенно заверяя румынского маршала: «Я думаю, что моя личность служит Вам гарантией успеха и что славу этого успеха вместе с немецкими частями разделяют и румынские войска».
Утро 4 декабря. В состав 1‑й гвардейской армии Юго-Западного фронта прибывает 4‑я зенитная артиллеристская дивизия под командованием полковника А. С. Макашутина. Полки дивизии распределяются по общевойсковым соединениям армии с задачей прикрыть войска в районах сосредоточения на левом берегу р. Дон, переправы в районе Осетровка, Толучеево.
В это время. Советские войска стремятся всячески сорвать подготовку по развертыванию группы армий «Дон». Для этого они применяют любые пути. Так, в целях сохранения внезапности, атаки проводятся накоротке, без артиллерийской подготовки как днем, так и ночью. Штурм начинается одновременно с открытием артиллерийского огня по атакуемому объекту. Как только пехота, сопровождаемая танками, врывается на переднюю линию вражеских окопов, артиллерия переносит огонь в глубину и на фланги. А в это время стрелковые подразделения блокируют огневые точки, уничтожают их и развивают успех в глубину.
Оказание помощи раненому во время боя
Важная роль в Сталинградской битве в междуречье Дона и Волги принадлежит Волжской военной флотилии. Она помогает войскам огнем своей артиллерии и осуществляет многочисленные перевозки.
В этот же день. Ржевско-Сычёвская стратегическая наступательная операция (операция «Марс»).
Рано утром командарм 41‑й армии генерал-майор Г. Ф. Тарасов приказывает 74‑й стрелковой бригаде полковника Репина и 17‑й гвардейской стрелковой дивизии генерала Добровольского отступать на север параллельно направлению движения М. Д. Соломатина, но оставлять небольшие отряды прикрытия, чтобы задерживать последующее наступление противника. Чтобы обеспечить прикрытие отступления, он приказал 6‑му стрелковому корпусу Поветкина усилить давление на немецкие укрепления у Белого. Г. Ф. Тарасов распорядился, чтобы 47‑я механизированная бригада полковника Дремова продолжала удерживать свой предмостный плацдарм к северу от Шайтровщины. В это же время боевая группа Гупперта, совместно с частями 246‑й пехотной дивизии, выступавшей на восток из Белого, возобновила наступление на Шайтровщину. В кровопролитном сражении немецкие атаки отбиваются.
20‑я армия (с 4 декабря командарм – генерал-лейтенант М. С. Хозин) Западного фронта предприняла очередную попытку к наступлению.
130‑я стрелковая бригада 30‑й армии и 359‑я стрелковая дивизия Западного фронта нанесли удар по противнику с предмостного плацдарма на юге, у Волги. Но после немецких авиаударов наступающие советские войска вынуждены остановить свою атаку. Советским войскам удалось ценой потери нескольких танков захватить небольшую территорию вдоль дороги на Чертолино.
39‑я армия Калининского фронта приступила к диверсионным операциям силами подразделений 178‑й стрелковой дивизии генерала Кудрявцева к югу от Глядово.
Из архивных материалов и документов текущего дня
№ 0931 4 декабря 1942 г.
Проверкой, произведенной начальником управления агитации и пропаганды ГлавПУРККА дивизионным комиссаром тов. Шикиным, вскрыты вопиющие факты бездушно бюрократического отношения к материально-бытовым нуждам политработников, находящихся в резерве ГлавПУРККА при Военно-политическом училище имени М. В. Фрунзе.
Питание личного состава организовано из рук вон плохо. Столовая военторга, обслуживающая политработников, представляла собою захудалую харчевню, полную мусора и грязи. Качество приготовляемой пищи низкое. На две с лишним тысячи человек, питающихся в столовой, имелось всего лишь 44 тарелки. В результате создавались неимоверно большие очереди, в которых политработники ежедневно простаивали многие часы, получая завтраки в 15–16 часов, обеды в 4–5 часов ночи, а на ужин времени не оставалось. Все это приводило к дезорганизации внутреннего распорядка в резерве и срыву учебных занятий политработников.
Личный состав резерва находился в исключительно безобразных бытовых условиях. Помещения общежитий содержались в антисанитарном состоянии. Многие политработники спали на грязном полу, на голых нарах, без постельных принадлежностей. Систематическое мытье людей в бане, санобработка помещений не производились. В общежитиях развелись клопы, люди завшивели. Многие политработники не имели шинелей, сапог, поясных ремней в то время, как на складе училища все эти вещи имелись.
В подразделениях резерва политсостава отсутствовал какой-либо внутренний распорядок и дисциплина. Боевая учеба должным образом не организована и по существу носила формальный характер.
Проверка также показала полную запущенность в партийно-политической и воспитательной работе. Политический отдел училища самоустранился от работы с личным составом резерва и не знал истинного положения, в каком находились политработники, прибывшие в большинстве своем из госпиталей после ранений и нуждающиеся в особой заботе и внимании.
Все эти возмутительные факты бездушно бюрократического отношения к людям стали возможными потому, что начальник Военно-политического училища бригадный комиссар Лебедев смирился и свыкся с такими вопиющими безобразиями и не принял активных мер к немедленной ликвидации этих фактов, к созданию нормальных бытовых условий для политсостава резерва ГлавПУРККА.
Помощник начальника училища по материально-техническому обеспечению майор Копотиенко, начальник обозно-вещевого снабжения училища старший лейтенант интендантской службы Говтвяница и другие руководящие работники училища относились к политработникам резерва ГлавПУРККА как к обузе. Имея все возможности для создания нормальных материально-бытовых условий политработникам резерва, они проявили полную бездеятельность и грубо попирали их элементарные запросы и нужды.
Работники управления кадров ГлавПУРККА – заместитель начальника управления полковой комиссар Чугунов, старший инструктор старший батальонный комиссар Козлов, инструктор старший политрук Шалин, – неоднократно выезжавшие в резерв политсостава, своевременно не вскрыли указанные вопиющие недостатки и не приняли мер к их устранению.