На противоположном конце мой карниз сужался, пока не исчезал совсем. Я прошел по нему, сколько рискнул. Вытянувшись, я прижал острие к поверхности серого камня и нажал на кнопку. Раздался резкий щелчок, и съежившаяся плитка камня размером с мою ладонь отвалилась от поверхности скалы и соскользнула на карниз. В руке она показалась по весу больше похожей на свинец, чем на камень. Швырнув ее в озеро, я включил инструмент и принялся за работу.
Стоило только приспособиться, и работа пошла быстрее. Я научился создавать почти сферическое поле, которое сразу отделяло от скалы шар сжатого камня размером с мою голову. После того, как я попробовал сжать и скатить через край парочку этих гирь и едва сам не улетел вслед за ними, я стал подрезать скалу под углом и затем резать над получившимся склоном.
Шары отваливались, катились вниз под уклон и срывались с карниза по короткой дуге, поднимая внизу шумные всплески. Каждый раз я останавливался, чтобы прислушаться и оглядеться. Вокруг по-прежнему никого не было. Солнце спустилось близко к горизонту, когда я наконец закончил делать в скале уютную маленькую пещерку. Ее как раз хватило, чтобы уместить меня и все мое оборудование. Я с удовольствием залез в эту нору, предварительно быстро спустившись к озеру за водой. Концентраты были безвкусны, но питательны, так что мой желудок был почти удовлетворен этой трапезой. Когда стали появляться первые звезды, я начал планировать следующий шаг в покорении этой Грязи, или, как там ее, Земли.
Мое путешествие было, видимо, значительно более утомительным, чем я думал, потому что следующее, что я увидел, открыв глаза, было черное небо и огромная оранжевая полная луна, висящая над горами. Мой зад заледенел от контакта с холодной скалой, и я весь онемел от сна в неудобной позе.
– Вперед, могучий творец истории, – сказал я и застонал, когда заныли мои мускулы и заскрипели суставы. – Вылезай и принимайся за работу.
Именно этим и следует заняться. Под лежачий камень вода не течет. Пока я торчу в этой дыре, все, что я могу придумать, может оказаться бесполезным, потому что из-за отсутствия исходных данных я пока ведь не знаю даже, нужная ли это планета и эпоха, – не знаю вообще ничего. Необходимо вылезти и заняться чем-нибудь. Хотя есть одна вещь, которую нужно сделать без промедления, которую я должен был сделать прямо по прибытии. Проклиная собственную глупость, я порылся в куче привезенного с собой хлама и извлек черный ящичек-детектор темпоральной энергии. Я осветил его маленьким фонариком: сердце у меня ушло в пятки, когда я увидел, что иголка не движется – время не было свернуто нигде на этой планете.
– Ха, придурок, – сказал я громко, обрадованный звуком своего голоса.
– Машина будет работать много лучше, если ты включишь питание.
Экая оплошность. Глубоко вздохнув, я нажал выключатель.
По-прежнему ничего. Иголка висела так же беспомощно, и от этого зрелища мои надежды начали таять. Хотя по-прежнему оставались неплохие шансы на то, что эти темпоральные бандиты все же где-то здесь и просто на время выключили свои аппараты. Будем надеяться.
Теперь за работу. Я укрепил на себе несколько подручных устройств и отстегнул гравитатор от скафандра. Его батареи были еще наполовину заряжены.
Этого мне хватит, чтобы несколько раз добраться до верха скалы и спуститься обратно. Я просунул руки в лямки, шагнул с карниза и прикоснулся к регулятору, превратив падение в пологую дугу, направленную к ближайшей дороге, замеченной мной при спуске. Пролетая низко над деревьями, я постоянно замечал ориентиры и направление. Громадные, усыпанные мерцающими циферблатами часы, которые я всегда ношу на левой руке, умели делать много больше, а не только показывать время. Прикосновение к правой стрелке высвечивало стрелку радиокомпаса, показывающего направление на мой новый дом. Я продолжал скользить.
Наконец лунный свет отразился на гладкой поверхности, рассекавшей лес, и я мягко опустился на землю среди деревьев. Сквозь ветки пробивалось достаточно света, так что когда я направился к дороге, преодолевая последние несколько метров с предельной осторожностью, фонарь мне не понадобился.
Дорога была пустой в обоих направлениях, – ночь молчала. Я нагнулся и осмотрел поверхность. Она была изготовлена из целой плиты какого-то белого твердого вещества, не металла и не пластика. Казалось, что в него вкраплены крошечные песчинки, – ничего интересного. Держась поближе к обочине, я повернулся в сторону города и пошел пешком. Это очень медленно, но зато экономит энергию гравитатора.