Гудериан бросил 17-ю танковую дивизию на Каширу, а часть сил — под Тулу, пытаясь с севера перерезать шоссе, ведущее на Москву. Кроме 17-й танковой дивизии, под Каширой действовала и танковая группа полковника Эвербаха.
Войска 49-й и 50-й армий, а также конно-механизированная группа Белова прикрывали Москву с юга, а удержание Каширы, Серпухова и Тулы было составной частью общей задачи.
Чтобы удержать рубеж от Каширы до Озер, конно-механизированной группе придана 173-я стрелковая дивизия и 15-й полк гвардейских минометов. «Этих сил, — считал командарм И. Г. Захаркин, — было достаточно для выполнения боевой задачи».
Утром 27 ноября дивизия Гетмана столкнулась с танками и пехотой противника, неоднократно пытавшегося овладеть селом Иваньково. Немцы потеряли более десятка танков и бронемашин, но продолжали атаковать. Зенитчики, прикрывавшие войска с воздуха, сбили «Хейнкель-III», два самолета повредили. Летчика со сбитого самолета удалось захватить в плен. После допроса комдив распорядился отправить его в разведывательный отдел 49-й армии[51].
Во второй половине дня неожиданно последовало распоряжение генерала И. Г. Захаркина: перейти в наступление в восточном направлении, уничтожить противника короткими контратаками, прикрыть дорогу на Серпухов[52].
Приказы и распоряжении в дальнейшем сыпались как из рога изобилия: то от командующего 49-й армией, то от командира кавалерийского корпуса. Естественно, это мешало наступлению на каком-то конкретном направлении. Генерал П. А. Белов впоследствии вынужден был признать: «Этой дивизии (112-й танковой. — В. П.) приходилось буквально разрываться на части, чтобы выполнить указания Захаркина и мои. Я считал, что для успешного развития операции эта дивизия должна нанести удар всеми силами во фланг противнику, способствовать окружению немцев. А Захаркин берег танкистов на тот случай, если немцы прорвутся близ Иванькова и двинутся к Серпухову. Поэтому один полк 112-й танковой дивизии, имевший до сорока танков, он держал в резерве, а другой, ослабленный в предыдущих боях, „уступал“ мне. Такое половинчатое решение распыляло средства, которых и без того было немного»[53].
Два последующих дня дивизия вела непрерывные бои. Перегруппировав свои силы, Гетман наносил удар то в одном, то в другом месте. Ему удалось выйти на рубеж сел Кунеево, Михайловское, Поповка. Здесь решено было остановиться, осмотреть машины, дать короткий отдых бойцам. На пути лежало село Нефедьево, в котором, по данным разведки, немцы сосредоточили до 30 средних танков и мотопехоту. Брать село решено было двумя группами, во главе которых поставлены опытные командиры танковых рот Жуланов и Арецкий. Каждой группе придавались мотострелковые подразделения, саперы, противотанковые орудия и радиостанции. Но двигаться предстояло разными маршрутами.
30 ноября передовой отряд Жуланова атаковал Нефедьево. Немцы ответили сильным огнем противотанковых орудий. Отряд вынужден был отойти к селу Павловское, где занял круговую оборону.
С ночи разыгралась пурга. Утром 1 декабря полтора десятка немецких танков с мотопехотой на борту, воспользовавшись непогодой, атаковали село Павловское. Жулянов принял бой. Треск пулеметов и автоматов сливался с неистовым воем метели. Вражеские пехотинцы, просочившись к центру села, подожгли несколько домов. Бой усиливался. Потеряв три танка и два противотанковых орудия, командир отряда принимает решение отойти к оврагу, который вел к реке Беспута.
Узнав о тяжелом положении передового отряда, Гетман направил на помощь Жулянову батальон 125-го танкового полка во главе со своим заместителем П. Ю. Михайловым. Батальон пробился к реке и с ходу вступил в бой. Три часа сражались танкисты, отбиваясь от наседавшего врага. Без потерь не обошлось. Семь Т-60 осталось на крутых склонах оврага, в том числе два танка управления дивизии[54].
Понес потери и противник. Несколько танков с крестами на борту застыли на заснеженном поле, около сотни солдат и офицеров полегли по обе стороны дороги.
В бою был ранен полковник Михайлов, которого срочно отправили в тыловой госпиталь. Главное — противник был остановлен. А командир второго отряда Арецкий продолжал наступать, затем отбил у немцев село Кунеево.
Бои под Каширой не затихали. Для закрепления успеха на занимаемом рубеже командарм И. Г. Захаркин передал Гетману в оперативное подчинение 35-й и 127-й танковые батальоны, а также 21-й гвардейский минометный дивизион. Теперь стало значительно легче сдерживать противника.