Разное случалось на фронте, и такие пассажи, как этот, рассказанный генералом Гетманом, — не редкость. Но ситуация на Днестре в середине апреля 1944 года действительно сложилась трудная. Она чем-то напоминала корсунь-шевченковскую. Окруженные немецкие войска с остервенением пробивались на запад. Им было уже не до того, чтобы удерживать захваченные земли Украины, важно было уйти, и чем быстрее, тем лучше.
Пока что германское командование старалось оттеснить от Карпатских гор наши войска, с тем чтобы удержать междуречье Днестра и Прута, облегчив таким образом отвод своих войск. Удары немцев со стороны Станислава заставили командующего 1-м Украинским фронтом Г. К. Жукова отдать распоряжение о переходе войск к обороне.
Довольно сильный удар противника пришелся по позициям 1-й танковой армии, против которой действовали крупные танковые и авиационные силы. Особенно тяжелые бои шли у Обертына, Незвиско и Коломыи, где держал оборону корпус Гетмана. Положение корпуса улучшилось только после того, как на позиции прибыла доукомплектованная новыми танками ИС-2 бригада полковника Моргунова.
В одном из докладов командованию бронетанковых и механизированных войск генерал Гетман отмечал: «В боях в этом районе важную роль сыграли впервые примененные нами тяжелые танки ИС-2. Они подпускали немецких „тигров“ на 1500–1800 метров и затем легко подбивали их и жгли.
Личный состав корпуса показал не только героизм, примеры бесстрашия, отваги, но и получил опыт по отражению сильных атак противника в обороне»[186].
Зная о тяжелом положении армии Катукова, Г. К. Жуков постепенно стал возвращать самоходную артиллерию, изъятую из корпусов для прорыва обороны противника на начальном этапе Проскуровско-Черновицкой операции. Сначала передал 399-й гвардейский тяжелый самоходно-артиллерийский, а затем и 72-й гвардейский тяжелый танковый полки. Это в значительной степени облегчило положение армии.
Воспрянул духом и Гетман: корпусу придан тяжелый самоходно-артиллерийский полк Д. Б. Кобрина. Недавно полк в бою у сел Незвиско и Герасимува превратил четыре десятка «тигров» и «пантер» в груду металла.
В мае 1944 года немцы прекратили атаки, поняв, что своей цели они никогда не добьются. В Приднестровье наступило некоторое затишье.
Весеннее наступление войск Красной Армии существенным образом повлияло на изменение стратегической обстановки на советско-германском фронте. Немалую роль в этих боях сыграла 1-я танковая армия. Приказом Ставки и Военного совета 1-го Украинского фронта она была преобразована в гвардейскую. Ее соединения получили опыт ведения боевых действий в сложных погодных условиях — распутицу, форсирования рек с ходу, командиры научились управлять частями в любой ситуации.
О действиях 11-го гвардейского танкового корпуса с похвалой отзывались командующий фронтом Жуков и командарм Катуков. А Гетман написал: «Воины нашего корпуса внесли существенный вклад в успешное проведение Проскуровско-Черновицкой наступательной операции 1-го Украинского фронта, в результате которой наши войска освободили значительную часть Правобережной Украины. В числе соединений Красной Армии, первыми вышедших на государственную границу СССР, был и наш 11-й гвардейский Прикарпатский танковый корпус.
Это знаменательное событие положило начало осуществлению великой освободительной миссии Красной Армии в отношении народов и стран, порабощенных германским фашизмом»[187].
На сандомирском направлении
В апреле 1944 года 1-й Украинский фронт застыл в обороне, но не надолго. Он, как аккумулятор, накапливал энергию, чтобы через определенное время выплеснуть ее на врага, сохранявшего еще достаточно сил для оказания сопротивления.
С каждым днем крепла огневая мощь 1-й гвардейской танковой армии, которая после тяжелых боев вышла к предгорьям Карпат. Газета «Правда» с похвалой писала в эти дни о ее соединениях: «Переход через Прут и взятие Черновиц открыли перед наступающими новые широкие возможности. Прославленные пехотные полки, танковые части генералов Гетмана и Дремова, артиллерийские всесокрушающие колесницы гигантским прыжком очутились в предгорьях Карпат.
Перед ними в синеватой, влекущей дымке лежали высокие, поросшие буком и темно-зеленой пихтой Карпаты. Там, в горных высотах, похожих на пирамиды, — бесчисленное множество долин и ущелий, по стремнинам которых, клокоча пеной, текут рожденные в теснинах Черемоша, Серет и многие другие реки. На Карпаты вели узорчатые, прихотливо извивающиеся дороги и тропы. Через перевалы, зубчатые хребты, ущелья и лесные дебри они подводили к нашей юго-западной государственной границе, к горным постам и заставам, обозначавшим край родной земли. По этим горным дорогам, по еле заметным тропам и двинулись наступающие части Красной Армии, повинуясь приказу Родины»[188].