Но успехи немцев тут же сменялись неудачами. 19 сентября Дениц узнал о гибели лодки U-27 корветен-капитана Йоханеса Франца: ее забросали глубинными бомбами английские эсминцы «Форестер» и «Форчун». Весь экипаж попал в плен.
На подходах к своим базам и портам — у восточных берегов метрополии, в Дуврском проливе и на Фарерско-Исландском пороге — англичане начали ставить минные заграждения. На одной из мин при форсировании Дуврского пролива 13 октября подорвалась и погибла U-40 корветен-капитана Вольфганга Бартена. Из 41 члена экипажа спаслись только трое.
Пытались англичане использовать в качестве мер противолодочной обороны и свои подводные лодки, но менее успешно. Происходили даже трагические случаи потопления собственных субмарин. Так, 10 сентября, когда английская лодка «Окслей» патрулировала в противолодочной зоне, из-за грубой ошибки в определении своего местоположения она вошла в район действий соседней лодки «Тритон». Та быстро засекла «врага» и потопила его торпедой. Это был первый корабль Королевского военно-морского флота, потерянный во Второй мировой войне.
Тем временем неутомимый командующий подводными силами Карл Дениц пытался добиться расширения программы строительства немецких субмарин. Когда 28 сентября в Вильгельмсхафен прибыл Гитлер с целью посетить соединения подводников, Дениц в присутствии главнокомандующего Кригсмарине гросс-адмирала Редера и начальника штаба верховного командования генерал-полковника Кейтеля сделал доклад, в котором ясно обозначил требования по усилению строительства подводного флота. Дениц утверждал, что настоящую подводную войну, которая могла бы поставить Англию в самое невыгодное положение, можно вести, имея в наличии не менее 300 субмарин. Это означало, что необходимо строить значительно больше подводных лодок, чтобы восполнить потери и заменить субмарины, вышедшие на длительное время из строя.
10 октября Редер поставил перед Гитлером вопрос о получении полномочий, необходимых для реализации новой программы кораблестроения. Однако Гитлер этих чрезвычайных полномочий ему не дал, а лишь устно подтвердил необходимость наращивания темпа строительства кораблей. В письменном ответе Редеру верховного командования значилось: «В связи с тем, что генерал-фельдмаршал Геринг уже обладает широкими полномочиями, фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами считает нецелесообразным давать главнокомандующему военно-морскими силами особые полномочия на время осуществления программы строительства подводного флота».
В итоге Редеру пришлось сократить программу строительства подлодок до 25 единиц в месяц.
Но даже эта программа не выполнялась ни в количественном отношении, ни по срокам, которые следовало максимально сокращать, чтобы иметь достаточно сил для ведения подводной войны. В первой половине 40-го года в месяц строилось в среднем две субмарины, во второй — шесть. Только тогда число подлодок возросло до 20 единиц.
Дениц так и не сумел добиться ускорения строительства подводного флота, который выполнял одну из важнейших задач войны. Англичане ожидали совсем иного и терялись в догадках, почему Германия медлит с вводом в строй новых субмарин. Черчилль, вспоминая в своих мемуарах о событиях осени 1939 года, честно признавался: «Мы не сомневались, что немцы начнут строить подводные лодки сотнями и что на стапелях уже находится много субмарин в различных стадиях строительства. Мы ждали, что через 12, самое большее 18 месяцев немцы развернут подводную войну в широких масштабах».
Но ничего подобного не произошло.
КУМИР ТРЕТЬЕГО РЕЙХА И ДРАМА НА ЛА-ПЛАТЕ
В октябре 1939 года произошло событие, заставившее всех поверить в то, что, как и в Первую мировую войну, подводные лодки по-прежнему являются грозным оружием немцев против англичан.
Проникновение в сильно защищенную бухту Скапа-Флоу — главную военно-морскую базу Англии, спрятанную в окружении Оркнейских островов у северной оконечности Шотландии, — было давней мечтой немецких подводников. Им не терпелось взять реванш за неудачи Первой мировой войны, в конце которой две немецкие субмарины, одна за другой предпринявшие подобную попытку, погибли. Кроме того, название «Скапа-Флоу» вызывало у немцев сильное раздражение, поскольку бухта являлась могилой германского военно-морского флота, потопленного здесь своими командами после поражения в той войне.
Сильные течения в районе Скапа-Флоу, большие технические и навигационные трудности прорыва могли свести на нет любые усилия. Однако, тщательно все взвесив, Дениц, осведомленный о том, что приказ о присвоении ему звания контр-адмирала подписан 1 октября, решил дать фюреру повод для большего восхищения подводными силами и начал планировать акцию, казавшуюся тогда самой дерзкой из всех операций, связанных с прорывом в базу противника. Судя по записям в журнале боевых действий штаба командующего немецким подводным флотом, возможности проникновения в Скапа-Флоу стали обстоятельно изучаться еще с 8 сентября 1939 года. Дениц затребовал все материалы по Скапа-Флоу, которые могли быть подготовлены на основании уже имеющихся сведений. 26 сентября поступили качественные аэрофотоснимки отдельных заграждений на подходах к бухте. Они позволили обнаружить узкий проход через многочисленные заграждения у входа в базу.
Выяснилось, что существует реальная возможность проникнуть в бухту с востока, и решение начать прорыв было принято. После беседы с глазу на глаз на плавучей базе командующего подводным флотом выбор Деница пал на капитан-лейтенанта Прина, чья субмарина U-47 к тому моменту уничтожила французский пароход и два английских торговых судна в Бискайском заливе.
Гюнтер Прин, родившийся в Остерфельде в 1909 году, уже успел получить из рук командующего Кригсмарине Редера Железный крест II степени. Он поступил добровольцем на флот в качестве рядового матроса сразу после прихода нацистов к власти и довольно быстро поднялся по служебной лестнице. По окончании школы подводников Прина назначили командиром лодки U-26, принимавшей участие в гражданской войне в Испании на стороне Франко. Он пользовался заслуженным уважением не только у командования, но и у экипажа, что было самым главным при выполнении боевых задач.
Примечателен тот факт, что в свое время широко распространялась, вероятно, от начала и до конца выдуманная версия операции Прина. По ней, отставной офицер германского флота Альфред Веринг (который едва ли существовал на самом деле), под именем швейцарского часового мастера Эртеля был якобы заброшен с шпионскими заданиями в Киркуол, на Шетлендские острова. Там он будто бы проводил планомерную подготовку к операции Прина и даже руководил ею. Указывалось, что накануне прорыва Прина в бухту Скапа-Флоу Веринг направился на надувной лодке навстречу ему, был взят на борт U-47 и вывел субмарину на позицию для нанесения удара.
Так или иначе, но, скорее всего, эта была пропагандистская байка, описывавшая подвиги одного из нацистских «героев». Однако именно эту версию подхватила и всячески комментировала пресса многих стран. Хотя после войны, когда были раскрыты архивы английской военной разведки, снова всплыла фамилия Веринга, но убедительных доказательств реальности происшедшего так и не нашлось. На самом деле все было по-другому.
Пролив Кёрк, один из небольших проходов на рейд Скапа-Флоу, являлся как бы вспомогательным рукавом пролива Холм. Немцам было известно, что проход защищен специальными судами, затопленными в двух самых узких местах тесного фарватера. Однако считалось, что небольшой корабль может проникнуть на рейд через этот проход, если командир корабля проявит необходимую сноровку. Возникла необходимость расчета, в какую именно ночь приливное течение окажется наиболее благоприятным для прорыва на рейд Скапа-Флоу и выхода из бухты. Самой подходящей сочли ночь в новолуние с 13 на 14 октября.