Капитан подошел к гвардейцу, пытающемуся высвободиться из липких пут. Он одним движением рассек ему шею. Он повернулся к ошеломленным товарищам, набирая в грудь воздух.
– Выполняйте мои приказы, неразумные твари! – Пран оглядел каждого гвардейца. Перед ним стояли промокшие мальчишки и юноши, вчерашние попрошайки и бандиты, с опустошенным взглядом. – Слушайте меня! Мы не псы как говорят дворяне, мы – королевская гвардия, избранные воины Августа Гарднеела, величайшего из королей Элорис. Кто отомстит за него если мы сгинем без цели и толка?
По опустевшему коридору, ведущему в королевские покои, разносились размеренные шаги. Ни гвардии, ни почетной стражи, ни одного слуги. Юноша подкинул и поймал перевязанный сверток кожи с несколькими свитками, прихваченными им из покоев маршала, теперь уже его покоев. Он остановился перед дверью из красного дерева, пробежал глазами по вырезанной на ней истории Элорис, здесь еще сохранилось изображение завоевания межгорья сошедшими с небес героями.
Розаф потянулся к ручке и замер от пронзившей грудь боли.
– Нужно заменить героев на Апостола. – прорычал маршал. Он сжал пальцы распахнул дверь и скрепя зубами шагнул внутрь. Чутье заставило повернуться. Нечто очень быстрое атаковало его. Лицо обожгло. Он отшатнулся, но устоял.
На лице появился оскал, от ощущения удара и скребков по предусмотрительно надетой бригантине. Юноша врезал врагу головой, кулак ударил в чье-то мягкое тело. Рука маршала потянулась к мечу, но разрезанный пояс полетел на пол. В грудь что-то сильно ударило. Розаф шагнул назад, стерев с глаз кровь, он увидел, как на пол на другой стороне покоев приземлилась его рабыня.
– Троллев сын, ты как тут очутилась? – крикнул Розаф – Обиделась что я так к тебе и не зашел?
Девушка прыгнула вперед, она подхватила перевязь с мечом, увернулась от удара кулака, чиркнула ногой по стенке, перескочила через поворачивающегося юношу, и отскочила к другой стенке прежде, чем человек вновь повернулся.
Девушка улыбнулась ему показав острые клыки. Тот вынул из сапога стилет и ринулся на нее. Поднырнув под руку, девушка накинула на нее ремешок. Несшийся вперед здоровяк сам же помог заломить ему руку. Девушка вынула из ножен меч, и хотела вонзить бедро, но огромный человек одним движение смог вывернуть руку из ее хватки и швырнуть Визеу на пол, рядом проскользил меч. Она вскочила на ноги, и в последний миг увернулась от юноши, умудрившись ударить ногой ему в колено. Тот неуклюже припал на колено, схватил меч, и тут его взгляд зацепил сидевшую под столом Мелик. Визеу замерла, не в силах что-то сделать. Человек поднялся отступил назад держа их обоих поле зрения.
– Значит сестру искала? – злорадно оскалившись, сказал юноша. Он отбросил оружие и раскинул руки, казалось заняв собой всю комнатушку. Холодный пот пробежал по спине Визеу. – Ну давай! Вот он я! – от голоса человека содрогнулись стены. – если не выйдет я выпотрошу белошерстку у тебя на глазах. – Кровь лилась с его лица, по оскаленным зубам, стекала по подбородку на порезанную парчу, с блестящей под не сталью. Визеу бросила взгляд на обломанные когти. В тот миг человек рванул вперед. Сердце не сделало и второго удара, как его рука до боли сжало плече. Он перехватил ее руку и прижал коленом. Визеу почувствовала себя крохотной и беспомощной. Грубая рука проскользнула по ее тали и груди.
Соленые слезы хлынули из глаз. Девушка отвернулась и зажмурилась, чувствуя на щеке разгоряченное дыхание и капающую кровь. Через несколько десятков ударов сердца она почувствовала, как хватка человека ослабела. Она открыла глаза. Рядом в пол упиралась юноши.
– И – тяжело дыша заговорил человек. – все? Сдалась так быстро? – он взял ее подбородок двумя пальцами и повернул в сторону съежившейся Мелик. – А что про нее уже забыла? – Слезы вновь хлынули из глаз Визеу. Человек поднялся на ноги.
– Рабство в Элорис запрещено. Благодари за свою шкуру Кэед. – раздался усталый голос.
Лежа на полу Визеу, осторожно взглянула на юноши, ощупывающего порезы на лице. На мгновение его ярко голубые глаза встретился с ее. Визеу отвернулась. Руки и ноги налились холодной сталью. Отчего-то ее мучил стыд, не дающий посмотреть на Мелик. Укорив себя за это, она посмотрела прямо на юношу.
– Чего тебе? – спросил он будто только что ничего не было.
Чему, как считала Визеу, она научилась в клетке это смотреть и слушать. Она вдруг поняла, что имеет некую толику власти над этим человеком, но ей надо много больше. Она собралась с духом привстала и зажмурившись, произнесла: