- Привет, - ответила я, - ты где был всё это время?
- Там да сям. Надо было ребятам из отряда помочь кое-что разгрузить, да и в госпиталь зашёл узнать, что там с Алексом.
- Как он?
- Лучше, врачи сказали, что главное удалось остановить кровотечение, но он потерял много крови.
- А сейчас можно к нему?
- Меня к нему не пустили. Сказали завтра можно, если состояние будет стабильным.
Поужинав, я решила, что хочу отдохнуть, и пошла в комнату, где оставила свои вещи. Все остальные пришли чуть позже. Внезапно по коридору прокатился свист.
- Что это? - спросила я Соню.
- Это объявление отбоя. Точно такой же свист ты услышишь утром. Это подъем, - пояснила она, - если услышишь двойной свист, то это тревога, и нужно быстрее сматываться.
- Хм...но куда?
- На этот случай, недалеко от нашей комнаты дежурит кто-то из отряда, за ним и побежим, - добавила она.
Наши с Соней кровати были по соседству, чему я была очень рада, ведь спать рядом с мальчиками было, мягко говоря, неудобно. Достаточно, что мы делим с ними комнату. Фил расположился в противоположном углу. Из освещения мы оставили гореть только одну лампу около двери. Все легли спать и наступила тишина, которая должна была проглотить меня и уронить в сон. Но мне не спалось. Во голове крутились слова Директора об изоляторах и научных корпусах, а ещё слова руководителя школы. Покоя не давало и то, что моё исчезновение так всех взбудоражило на других станциях. Я посмотрела на кровать напротив.
- Видимо, бессонница мучает не только меня, - подумала я.
Фил лежал, уставившись в потолок, словно считал звёзды. Интересно, что за мысли мешают ему уснуть?
Глава 8.
- Ого, а здесь народу не так мало, как мне показалось вчера, - призналась я Филу, когда на следующий день мы снова зашли в столовую на завтрак.
Комната, где все жадно поглощали какую-то кашу, была набита мальчишками разных возрастов. Детей возраста моей сестры здесь не было. Основная масса примерно от двенадцати до восемнадцати лет. Те, кто до шестнадцати, в основном попадают в изоляцию из-за низкой успеваемости, редко кто по каким-то иным причинам, вроде моей. А те, кто старше, делают свой выбор уже после проф распределения, и, судя по количеству людей в столовой, не все готовы следовать законам и правилам.
- Их больше сотни, - с огромными глазами разглядывая всех вокруг, подметил Фил, который несмотря на свою осведомлённость об этом месте, был так же ошарашен увиденным.
Мы стояли с подносами в руках, когда откуда-то из толпы нас позвала Соня.
- Эй, Кристин, Фил, чего там встали, мы вам тут заняли местечко.
Соня была на удивление какой-то слишком жизнерадостной для девушки, оказавшейся в изоляции из-за проваленных двух экзаменов по литературе и математике, и сбежавшей со станции после нескольких дней голодовки. Её распущенные длинные светлые волосы в сочетании со светло-зелёным, даже скорее салатовым цветом глаз создавали образ невинной, и вместе с тем отчаянной и бесстрашной феи.
Когда она встала, чтобы окликнуть нас, все вокруг уставились на неё, будто никогда раньше не видели, но она словно их не замечала. Затем, обратили взгляд в мою сторону, в ожидании моего ответа. Но его не последовало, и мы с Филом молча подошли к столу, где нас встречали наши новые знакомые.
Парень, который вчера сидел напротив меня, Рой, сегодня расположился рядом с Соней, а Нор, тот, кто в прошлый раз вёл беседу с конца стола, сегодня перебрался поближе к середине. Поздоровавшись со всеми сдержанным кивком головы, мы принялись за завтрак. Все остальные, кто наблюдал за нашим появлением, тоже продолжили трапезу.
Вдруг кто-то сзади положил руку мне на плечо, отчего я даже вздрогнула, так как жест был очень неожиданный, и вообще вторжение в моё личное пространство доступно обычно только близким или хорошо знакомым мне людям. Но я и предположить не могла, кого здесь встречу. Я тут же оглянулась посмотреть на того, кто решил привлечь моё внимание таким странным образом. Несколько секунд я с застывшим выражением вглядывалась в его лицо, пытаясь убедиться, он ли это, и не сразу расслышала его слов.
- Привет, Кристин. Ты что, не узнала своего соседа по улице?
Передо мной стоял худощавый парень среднего роста, чуть повыше меня. Его тёмные волосы, когда-то вечно растрёпанные с чёлкой свисавшей на лбу, теперь были очень коротко пострижены, и такая причёска превратила его из обычного дворового мальчугана во взрослого парня. Серые глаза теперь не выдавали очередной шкодливой затеи, которые в детстве он любил приводить в жизнь. Они смотрели сверху на меня с надеждой, что я смогу разглядеть в них что-то знакомое, или с намёком, типа «ну может ты уже что-то скажешь?».