Я всю дорогу шла, погружённая в эти размышления. Видимо, у меня было слишком занятое и сосредоточенное выражение лица. Алекс шёл впереди, и только один раз обернулся, чтобы что-то спросить, но взглянув на меня, тут же передумал задавать мне какие-либо вопросы. У меня и так их было предостаточно, и он, судя по всему, это понимал. Фил шёл рядом и тоже был озабочен своими мыслями, к которым он бы точно никого не пустил с расспросами. Мне вообще кажется, что он очень закрытый человек. Если что-то захочет рассказать, то сам это сделает. Допрашивать его бесполезно. Макс шёл позади всех один, и почему-то, улыбался будто бы с нами приключилось что-то весёлое. Если бы я не знала Макса, я бы удивилась. Но он всегда был таким. Он не отчаивался никогда. Он был словно готов ко всему и при этом надеялся бы только на лучшее до самого конца. Да и вообще его вечно тянет на приключения. Вот он их и получил, как заказывал. Поэтому его приподнятое настроение было для меня вполне объяснимо.
- Ты, Макс, смотрю, прям сияешь как Майская... - не договорил Фил, наткнувшись на мой строгий взгляд, потому что я знала, что он опять провоцирует Макса.
- А чего мне, плакать что ли? - отозвался он сзади, расслышав замечание Фила, и подбежал ко мне с другой стороны. - Мы идём помогать нашей подруге спасать сестру в какие-то неизвестные лаборатории, которые находятся у чёрта на куличках. Нас могут по дороге поймать и отправить в тюрьму или просто пристрелить. Лагерь, на который я так надеялся, оказался обычным поставщиком подопытных кроликов. Так что, мне кажется, грусти тут и без меня хватает.
- Вот и правильно. Пусть хоть кто-то из нас будет оптимистом, – поддержала я Макса.
- Давайте побыстрее, народ. Кажется, я слышал, как открылась дверь из коридора, - еле слышно предупредил Алекс, хотя мы уже были достаточно далеко от того места.
Внезапно сзади загорелись прожектора, и я увидела, как несколько тёмных фигур побежали в нашу сторону. Они что-то держали в руках, но разглядывать времени не было. Мы рванули к выходу из тоннеля, который был всего в паре метров от нас. Алекс сразу же побежал глубоко в лес. Я, Фил и Макс просто следовали за ним, так как Алекс лучше знал эти места и где лучше укрыться. Лес уже успел погрузиться в ночь, поэтому деревья и всё кругом казалось чёрным и сливалось в сплошную темноту. Только благодаря белому снегу, который отражал мерцание звёзд, мы хоть слегка, но видели друг друга. Я не думала, что кто-то из Лагеря будет применять к нам оружие, но, видимо, нарушать приказы Директора Лагеря нельзя, и сзади нас послышались выстрелы.
- Только не здесь и не сейчас, - подумала я, это было бы слишком не справедливо.
Вдруг я покатилась кубарем вниз, но моё падение оказалось не долгим. Внизу я врезалась в Алекса, или это он меня так поймал, в темноте было не разобрать. Я лежала на земле и не могла пошевелиться. Через мгновенье надо мной оказались серые, как густой туман глаза Алекса. Он пытался мне что-то объяснить. Но я словно оглохла. Или головой ударилась, когда падала. Его сильные руки держали меня за плечи и слегка трясли их, чтобы привести меня в чувство. Но я просто смотрела на него и не слышала. Не знаю, что со мной произошло, но такое состояние продолжалось несколько секунд, а может и больше. Но, наконец-то, я начала приходить в себя и услышала, как Алекс прошептал мне на ухо:
- Сиди здесь и не высовывайся. Мы сейчас вернёмся.
Глава 10.
Очнувшись от звука выстрелов, доносившихся откуда-то сверху, я сразу поняла, что Алекс, Фил и Макс отправились отбиваться от преследовавших нас лагерных крыс, которые не только участвуют в так называемом спасении беглецов, но и по приказу Директора нейтрализуют их и сопровождают в научные центры.
Я решила подняться из оврага, несмотря на страх быть раненой, или того хуже убитой. Умирать мне точно нельзя, ведь я обязана найти и вытащить Лизу, поэтому нужно быть осторожней. Я начала карабкаться вверх, цепляясь руками за торчащие из земли корни деревьев. Ноги скользили по промёрзлой покрытой инеем земле, словно по наклонному катку. Добравшись до края оврага, я прочно встала ногой на выступающий толстый корень, видимо, от очень старого дерева, и подняла голову вверх.