Но, к моему счастью, ему пришлось беспрекословно подчиниться приказу. Судя по одной серебряной стрелке на его правом плече, по званию он был младше. У отдавшего распоряжение я насчитала шесть.
- Главный приказал в срочном порядке доставить её живой и невредимой! - добавил старший по званию.
- А с этими что? - спросил один из тех, кто скрутил Фила и Алекса.
- Их необходимо устранить за незаконное проникновение, - сухо ответил он.
Но я больше не могла позволить умереть кому-то из-за меня. Я посмотрела на ребят и нежно улыбнулась им. Затем одним резким движением подняла свой пистолет и приставила к своему виску. Как-то Дэн сказал мне: «Ты расстраиваешься, когда этого делать не нужно, и веселишься, когда стоило бы плакать». Какая-нибудь эгоистичная и самоуверенная отличница уже бы покорно шла в сопровождении по коридору, радуясь, что её не пристрелили за нарушение такого количества законов. Но это был явно не мой случай.
- Живой вы меня не получите, если они не пойдут со мной! - объявила я, и ещё сильнее прижала заряженный пистолет к голове. Надзорные, всё ещё держа нас под прицелом, переглянулись. Скорее даже все уставились на старшего с шестью стрелочками, ожидая его нового приказа. Связываться с Главным,судя по всему, было некогда, поэтому за все последствия его решения ему придётся отвечать своей головой.
- Опустите оружие! - приказал он своим подчинённым. - Отведите их всех в клетку, а там уже пусть Главный сам решает, что делать с этими беглецами. Хотя я бы с ними не церемонился, - уже тише добавил он в конце.
На Алекса и Фила нацепили наручники. На них была маленькая числовая панель. Надзорный подошёл к каждому и ввёл какие-то цифры. Я краешком глаза увидела первые три. Охранник, стоявший рядом со мной, выхватил пистолет у меня из рук и им же указал, чтобы я проходила в коридор из которого они выскочили на лестницу. Меня же в наручники сковывать не стали. Видимо, подумали, что без оружия я вряд ли представляю какую-то угрозу.
Выйдя за дверь, мы оказались в длинном холле, одна сторона которого была полностью стеклянной и выходила на такой же бетонный, как и всё это здание, центр Станции 7. Проходя мимо, я посмотрела в огромное окно. Станция уже проснулась и её жители быстро торопились по своим делам в компании безоблачного зимнего утра: кто на работу в такие же высокие здания, одни из которых были в форме спирали, пирамиды и конуса, а другие представляли из себя обычные блоки из бетона и стекла; те, кто работал на других станциях, торопились на растянувшиеся по периметру всего центра платформы: с колоннами и полупрозрачной разноцветной крышей, которая то и дело мерцала под лучами солнца. Несколько поездов одновременно то отбывали, то прибывали на платформы. Здесь их было штук 7-8. Не то что на Станции 57: одна единственная платформа, и то уже вся перекосилась и сыпется от старости. Но там до этого никому нет дела.
Чуть дальше виднелись дома поменьше в два-три этажа. Там жили, вероятно, те, кто хотел убежать всей семьей от вечно шумного днём и ослепляющего глаза ночью центра. В нескольких километрах от малоэтажных зданий тонкой полосой шла дорога в степь, где обитали те самые бездомные — настоящие хозяева свалок. Да уж, здесь можно найти представителей любого слоя общества. Опять вспоминаю дом. Наши то богатеи явно не этого уровня. А так на 57-ой живут все, примерно, одинаково. Думаю, это присуще всем дальним станциям.
Проводив взглядом очередной покидающий платформу поезд, я снова уставилась в спину идущего впереди Надзорного. Алекс и Фил шли сзади уверенным шагом. Руки были скованны за спиной. Фил смотрел в пол. Я лишь на секунду метнула взгляд на Алекса. Его тёмные волосы, казалось, немного отрасли с нашей первой встречи, и теперь совсем короткая и небрежная чёлка свисала на лоб. Руки были в мелких порезах и синяках. Неожиданно он поднял на меня свои серые по настоящему волчьи глаза, но я тут же отвернулась, так и не набравшись смелости заглянуть в них.
Впереди нас поджидала массивная металлическая дверь, которую охраняли ещё двое Надзорных. Когда мы почти дошли до конца коридора, старший приказал остановиться, а сам направился к электронной панели рядом с дверью. Но не успел он сделать и пары шагов, как незнакомый голос далеко позади нас громко приказал:
- Ложись!
Я сначала хотела снова обернуться, но Алекс всем телом умудрился оттолкнуть меня в сторону. В эту же секунду раздался свист, а затем мощный хлопок, от чего стёкла панорамного окна мелкими осколками разлетелись во все стороны, едва не задев моё лицо. Я успела отвернуться к стене. Всё кругом было в чёрном дыму. Меня как-будто кто-то ударил по голове тяжёлым предметом. Пытаясь сначала встать на корточки, я случайно схватила кусочек стекла и порезала ладонь. Тёплая кровь потекла вниз к запястью. Боль была неприятная, но терпимая. Кое-как поднявшись на ноги, я всё ещё покачивалась в стороны. Благодаря разбитому окну и поступавшему через него холодному воздуху, плотный дым начал потихоньку рассеиваться. Первое, что я увидела, была раскуроченная металлическая дверь. Теперь это была лишь груда железа невнятной формы. Рядом с ней лежали Надзорные без признаков жизни. Видимо, удар пришёлся именно по ним. Недалеко от того места, где мы стояли сидел Алекс, уткнувшись головой в колени. Я едва совладав со своей головой и заплетаясь в ногах, побрела к нему. Он услышав, что кто-то приближается, медленно поднял голову.