- Ты жива, - с облечением сказал он и опять опустил голову между колен. На лбу я заметила кровь.
- Ты как?! - первое, что я спросила, и взявшись рукой за подбородок, подняла его голову, чтобы осмотреть рану. Он попытался отвернуться. Но я была настойчивее. Глубокий порез под чёлкой и разбитая губа.
- Не надо! Я в норме. Найди Фила! - строго приказал он, ещё играя роль проводника нашей группы, за которую он, по его собственному замыслу, был в ответе.
Убедившись, что с Алексом всё в порядке, я снова встала в полный рост. Разглядев ещё двух обездвиженных Надзорных у противоположной стены и прищурившись от разъедающего глаза дыма, я искала Фила. Вот его рюкзак. Он сидел рядом с ним, облокотившись на стену. Я подбежала к нему. Глаза закрыты.
- Фил! - крикнула я ему в лицо. Он не шевелился. - Фил! - повторила я. Безрезультатно.
Я приложила два пальца к его шее. Моя окровавленная от пореза ладонь испачкала его. Пульс не прощупывался. Расстегнула куртку и прижалась ухом к груди. Сердце не билось. Он не дышал. Я положила его на спину и попыталась сделать массаж сердца. В школе мы тренировались пару раз на специальных роботах и в обоих случаях реанимация у меня удалась.
Тридцать компрессий в области грудной клетки. Снова слушаю сердце. Ничего. Алекс, как мог, подполз ближе.
- Искусственное дыхание, - спокойно произнёс он, как будто такая ситуация была для него чем-то в порядке вещей. Либо он всё-таки ещё не совсем в себе.
- Я знаю!Знаю! - выкрикнула я в ответ.
Обеими руками я открыла его рот и одной зажала нос, испачкав его лицо кровью. Плотно прижавшись к его рту губами, я отдала ему весь воздух, который скопила для него. Повторила ещё тридцать. Руки устали. В панике забыв послушать сердце ещё раз, я кинулась повторить рот в рот, но вдруг Фил начал откашливаться. Я приподняла его, так как сам он не мог подняться. Запястья всё ещё были скованны за спиной. Когда он перестал кашлять и с трудом открыл глаза, я дрожащими руками прижала его к себе.
- Всё нормально, - хриплым голосом произнёс он. Но мне до сих пор в это не верилось. Ещё бы минута, я лишилась бы и его. Вдруг Фил резко отодвинулся от меня и уставился на кого-то за моей спиной. Едва я повернула голову, я тут же встретилась лицом к лицу с пистолетом старшего Надзорного. На этот раз он был без маски.
- Я же сказал, надо сразу было вас пристрелить, - произнёс седоватый мужчина лет сорока, и в его взгляде я встретила больше ненависти, чем я видела в ком-либо за всю свою жизнь.
Но свист позади нас отвлёк его внимание. В этот же момент пуля прилетела в его череп, и Надзорный свалился замертво, не успев даже закрыть глаза.
Мы обернулись. К нам уже бежали четверо ребят из Лагеря Беглецов, с которыми мы связывались по радио. Двоих из них я вспомнила. Нор . Рой, он записывал последнее сообщение. Других я не знала.
- Вы как? Живы?, - спросил Рой. Я поднялась и ничего не ответила. Алекс поднялся сам. Я помогла Филу. Он, несмотря на то, что минуту назад чуть не умер, был приветливее.
- Живы! Вы как раз вовремя, - ответил Фил.
- Я же тебе говорил, что это слишком мощная штука, - начал ругаться Рой на одного из незнакомых парней. Тот лишь пожал плечами.
- Да уж, - вмешался Алекс, - вы тут чуть всё здание не разнесли.
- И нас вместе с ним! - рявкнула я недовольно, - вы чуть нас не похоронили здесь вместе с Надзорными! - уже менее сдержано выпалила я.
- Мы вообще-то тебе пришли помогать! - тоже не сдержался второй незнакомый паренёк и кинул передо мной небольшую кожаную сумку напичканную бумажками.
- Это ещё что? - спросила я.
- Это оставила Соня за день до того, как её забрали, - пояснил Рой, - она просила при первой же возможности передать это тебе.
Я подняла сумку и вытащила оттуда какие-то клочки смятой пожелтевшей бумаги. На них были странные схемы, закорючки и цифры. Один за другим я начала разглядывать все эти рисунки и записи.