Я услышала, как на том месте, где мы разошлись с Филом, затормозили несколько машин, и массивные шаги Надзорных обрушились на главную площадь Станции 7. Губы пересохли и задрожали: то ли от вновь нахлынувшего страха, что сейчас нас вот-вот обнаружит отряд взбешённых патрульных, то ли от того, что до смерти хотелось пить. Неожиданно Алекс вильнул в сторону, и мы оказались за пределами людского потока, скрывшись от чужих глаз за бетонным блоком в начале платформы, куда прибывает наш поезд.
- Алекс, где все? Где Соня? - не стерпев, ударилась я в расспросы.
Но не успела я спросить про остальных, как его губы накрыли мои, а сильные руки обняли тонкую талию. Подавшись вперёд, я положила ладонь ему на затылок и сразу же ощутила учащённый пульс. И моё и его сердце забились с бешеной скоростью. Затем он резко отпрянул и взял за руку, которая только что сжимала его шею.
- Идём, - единственное, что произнёс он.
Немного пригнувшись, мы оказались в полной темноте под тяжёлой бетонной платформой. Лишь тонкий лучик света по воздуху рассекал место нашего укрытия, рисуя бледную практически прозрачную стену, в которой, казалось, плавали и переливались невидимые при обычном освещении частицы.
Фил был уже здесь. Он тут же подбежал ко мне убедиться, что всё в порядке и зачем-то потянулся к моей руке. Но я вовремя заняла её, убирая за ухо торчащие светлые пряди. После случившегося пару секунд назад, мне было стыдно смотреть на него или касаться. Я понимала, что поступаю нечестно. Причём по отношению к ним обоим.
Изрядно потрёпанные мальчишки и девчонки в пижамах уставилась на нас так, будто ждали каких-то новостей. Я не сразу узнала среди них лицо девушки, которая стояла рядом с Ройем. Её дружбу и преданность я точно не заслужила ни чем на свете. Однако теперь вместо красивых сказочно длинных белых волос, на её голове не было ничего кроме мелких порезов, которые ещё толком не успели зажить.
- Соня, - тихо дрожащим голосом произнесла я, сделав шаг ей навстречу.
Из потускневших опухших глаз когда-то весёлой и приветливой девчонки потекли слёзы. Я тут же бросилась к ней и обняла подругу, поглаживая по исхудавшей спине, которую прикрывал лишь материал тонкой пижамы. Я вспомнила о рюкзаке у себя за спиной и вытащила со дна старый потёртый свитер, который взяла из дома на всякий случай, выходя из дома на поиски сестры. Натягивая изрядно помятую, но зато тёплую вещь на тело девушки, я бесилась от мысли, что всё ради чего она так старалась мне помочь, пропало даром.
- Ты нашла её? - спросила Соня, выныривая из свитера, как будто читая мои мысли.
Я на секунду застыла, а затем оглядела всех вокруг. Вероятно, каждый под этой платформой знал, о ком и о чём идёт речь.
- Её не было в Изоляторе. И с вами её тоже нет. Получается, что не нашла, - сквозь подкативший к горлу ком выдавила я.
Соня привстала и вытянула вперёд лысенького мальчишку небольшого роста, у которого от виска до уха выступал шрам.
- Скажи то же самое, что ты сказал мне, - нежно произнесла она, присев рядом с ним на корточки и обняв за маленькие плечи.
Мальчик испуганно посмотрел на Соню, а затем на меня.
- Они говорили про девочку, которая недавно поступила, - начал он, немного запинаясь и путаясь в словах. - Я то там уже год, и знаю, что девочек мало. Так вот, они говорили... ну, я слышал, что у неё голова не слушается. Что они её колют, а она не слушается. И не знают, что теперь делать. Всё пробовали.
Мальчик резко замолчал, закатил глаза и закусил губу.
- Соня, о чём он говорит? - удивлённо перевела я взгляд на подругу, не понимая ни слова из услышанного признания.
Тут вмешался Алекс, который, вероятно, уже успел кое-что выведать у беглецов за то время, пока вёл их сюда.
- Кристин, в этих Изоляторах они тестировали работу мозга. Сначала предлагали типа задачки и считывали происходящие в голове процессы через датчики. Затем что-то вкалывали, и снова тестировали. А через несколько дней вскрывали голову, подправить то, от чего, как они думали, задачки не решались.