- Эдуард выключите, пожалуйста, освещение, - тихо попросила я и через секунду, когда помещение должно было оказаться во мраке, оно стало очень светлым. Цветы-фонарики отлично справлялись с задачей «лампочка» и светили ярче, чем любое другое электричество с отблеском фиолетового тона. – Как? – как такое возможно? Так не бывает.
Даже зеленые глянцевые листья яйцевидной формы с межзубчатыми краями, излучали свое сияние.
- Днем нерилы «спят». Когда на улице темнеет, они служат вместо фонарей, - пояснил Эдуард.
- Вы представляете, что именно вывели? – это же прорыв в науке! Я мысленно потирала ручки от объема неизученной работы. - Вы их не тестировали, да? – Эдуард кивнул, а мне хотелось освободить эти цветы от купольного плена, хотелось прикоснуться к бархату листьев. А спустя секунду до меня дошло. – Эдуард, а как это вы дарили букетик своей жене таких размеров? – вот этот факт абсолютно в голове не укладывался. Теперь его романтическая история выглядела абсурдной.
- Я подарил ей целый сад, - не растерялся Эдуард. Ого, вот это размах! Не букетик, а целый сад! Внутри снова неприятно заскреблись недовольные коготочки. – Но, как только наступал вечер, она всегда чихала.
- Чих не смертелен, - чихание это неудобство и если слишком частое, то нужно бить тревогу, так как это состояние организма ненормально. – Я постараюсь найти аллерген, - черт, я завидую его жене. Такого мужика отхватила, пусть и не помнит его совсем, а он мучается этим. Сразу видно отчаяние и муку. Жалко мужика.
- Даже не сомневался в этом, - еще одно нажатие и на столе появились пробирки с реагентами. – Думаю, тебе будет удобнее, если я сделаю так, - и та часть стола, где находились нерилы, стала опускаться.
- Спасибо, - поблагодарила мужчину. – Мне бы еще лестницу.
- Все что пожелаешь, - улыбнулся Эдуард, и через минуту я, одетая в белоснежный халат, участливо одолженным мужчиной, довольно забиралась на вышеупомянутый предмет.
ГЛАВА 39
Главной стадией лабораторной диагностики несомненно является выявление и типирование вирусной инфекции в исследуемом материале, поэтому для начала мне нужно избавиться от купола.
- Уберите эту штуку, - ткнула на прозрачную сферу. - А-апчхи! – громко некультурно чихнула, едва вдохнула сладковатый, даже приторный аромат с отдаленной примесью запаха гнили. – Вы меня, конечно, простите… а-апчхи… но как ЭТО можно было дарить любимому … а-апчхи… человеку? – меня начало тошнить, поэтому я уткнула нос в пиджак под халатом, вдохнув манящий запах мужчины. Нюхательные рецепторы успокоились, и сейчас дышалось легче. Неудивительно, что его жена заработала аллергию.
- Я даже не представлял насколько ей плохо от них, - проворчал Эдуард, вновь возвращая купол на место. – Она практически не появлялась вечером в саду, а днем все было нормально. Мне одно время казалось, что она все выдумывает, но теперь вижу, что нет. На других обитателей нерилы действуют вполне безобидно.
- Мне нужна маска, - потребовала я, иначе работать физически не смогу.
- Хорошо.
Дальше работа шла легче. Я соскребала материал с листьев, стеблей, светящегося ядрышка, надеясь, что все-таки смогу отыскать причину, чтобы позже создать сыворотку.
Аллергическая реакция – это активная борьба против микроорганизмов. Так иммунная система борется с раздражителями и чаще всего аллергию вызывают молекулы, находящиеся на поверхности патогена. Иммунные клетки контактируют с этими молекулами, распознавая их как антигены.
Полностью погрузившись в работу, совершенно забыла об Эдуарде, который молча наблюдал за моими действиями. И если бы я хоть на миг взглянула на него, то увидела бы в глазах мужчины радость, облегчение, бесконечное счастье и всепоглощающую любовь. Увидела бы, как этот сильный мужчина просто любуется мной, восхищается и гордится, но так как я была занята, естественно все это прошло мимо меня.
Сколько прошло времени не знаю, но вот мою немного рассеянность и заторможенность заметил Эдуард.
- Ты устала, - прошептал он слишком близко.
- Мне еще немного осталось, - нужно заполнить последнюю колбочку и оставить исследования на сутки, наблюдая за реакциями.
Нда, видимо пока я не вернусь домой.
- Я не хочу, чтобы ты свалилась от переутомления, - проворчал Эдуард, но в работу не вмешивался. – Тем более я принес поесть, - еда это хорошо. Живот недовольно заурчал, напоминая хозяйке о неподобающем уходе.
- Хорошо, - кивнула я. – Поставьте на столе, - а сама вновь полезла на стремянку. Мне нужен еще образец «сока» стебля. Там находятся концентраты.
И почему бы мне не взять этот образец у основания? Так нет же, полезла на самый верх, чтобы неудачно поставить ногу при спуске и буквально полететь вниз. Естественно колба выпала из рук, с громким хлопком ударяясь о пол, но не разбиваясь вдребезги, а сама я чудом осталась жива, не успев свернуть шею.
Эдуард находился достаточно далеко, и чтобы оказаться так близко, ему нужно было, как минимум обойти стол, но нет же, сейчас этот крепкий мужчина держал меня за бедра, вовремя поймав. Как он оказался здесь так быстро?
Впервые я смотрела на него сверху вниз и увидела в глазах обеспокоенность и страх… страх за меня… за мою жизнь.
- Не ушиблась? – похрипел Эдуард, встревоженно вглядываясь в мое лицо, скрытое под прозрачной маской.
Мотнула отрицательно головой, не сводя взгляда с этого потрясающего мужчины. Эдуард облегченно выдохнув, понес меня в сторону стола, где нас ожидал поздний ужин.
Почему он не опускает, почему несет и прижимает к себе как самое дорогое и бесценное существо в мире?
Даже усталость отступила. Сорвала маску и отшвырнула ее в сторону. Аромат мужчины перебивал противный запах нерилов и в который раз, я растворялась в нем.
Руки Эдуарда крепко держали меня за бедра, а я непроизвольно зарылась пальцами в его шелковистые блондинистые волосы. Было приятно вот так пропускать их между пальцами. Мужчина шумно и рвано дышал, слишком сильно прижимая к себе. Я медленно съезжала вниз по телу Эдуарда и когда наши лица оказались напротив друг друга, мне показалось, что вот-вот, и он меня поцелует. Слишком жаркое дыхание обжигало, опаляло меня, грозясь испепелить на месте.
Эдуард слегка наклоняется, а я отворачиваю голову, не позволяя свершиться этой глупости. Его губы лишь задевают щеку, но и этого достаточно для того, чтобы сойти с ума от невыносимого томления внизу живота. И если он меня не отпустит, то я за себя не ручаюсь.
- Ужин, - прохрипела я, бессильно отталкивая мужчину.
Он нехотя, но отпустил, усаживая меня на стул. Сам же сел напротив и положив картофель, овощи и мясо на тарелку, поставил передо мной. Такая еда на ночь тяжеловата для организма, но стоило мне открыть рот, как Эдуард хрипло приказал:
- Ешь, - от такого тона немного опешила.
Он злится? Но почему?
- Приятного аппетита, - пожелала мужчине вместо вопросов, снимая перчатки.
Блин, мне бы руки помыть. Слишком переменчиво у него настроение и сейчас Эдуард не в лучшем расположении духа, но гигиена прежде всего.
Отбросив перчатки, поднялась из-за стола.
- Ты куда? – Эдуард поднялся следом.
- Покажите где туалет, - попросила я. – Мне нужно помыть руки.
- Пойдем, - он бесцеремонно взял меня за руку и потянул к стене, где оказалась неприметная дверь. Если не знаешь точно, где она находится, то никогда не найдешь.
- Спасибо.
Туалет был привычным, и даже имелась небольшая ванная. О том, чтобы сейчас помыться не могло быть и речи, поэтому справив нужду и наконец, помыв руки, вышла к ожидающему меня Эдуарду, который подпирал плечом стену.
Так же молча он проводил меня на место и, повторив свое «ешь», принялся есть.
Оказывается, я очень проголодалась, так как количество еды на тарелке стремительно уменьшалось и совершенно не думалось о вреде пищи.
- Сколько тебе понадобится времени на исследования? – слегка утолив голод, спросил Эдуард.