Шорохов и Орловский, прижавшись спиной к выщербленной, угловатой кирпичной стене, с удивлением и даже с какой-то мистической дрожью смотрели на разворачивающиеся рядом действо.
Воздух будто уплотнился, превратившись в яркий золотистый сгусток. Секунду он висел, потрескивая молниями-разрядами, а потом вдруг стал стремительно расти.
Ветер, гнавший песчаную поземку по улице, словно разбивался о невидимую преграду. Желтое марево залило все вокруг, мгновение – и сгусток взорвался, ударив во все стороны нестерпимым золотистым светом…
Орловский невольно вздрогнул, сжавшись…
…Они вдруг оказались на оживленной улице.
Гомон людской толчеи, гул и сигналы проносившихся машин, дуновение ветра – все это на мгновение оглушило двух прижавшихся к стене людей. Не веря собственным глазам, боясь пошевелиться, они молча созерцали залитый ярким летним солнцем оживленный проспект, секунду назад тонувший в сумраке погибшего десятилетия назад города.
Люди спешили в одном направлении - к дорожной развязке, на котором уже успела скопиться многолюдная толпа.
Испуг, непонимание и откровенный страх ясно читались на лицах людей. Многие на ходу оборачивались и с тревогой смотрели в другой конец улицы.
Невысокий грузный мужчина вдруг что-то закричал, указывая туда рукой. Окружавшие его люди словно по команде обернулись.
И тут же испуганный вопль вырвался из множества глоток. Кто-то истерично завизжал.
Орловский обратил внимание на молодую девушку с копной ярко-рыжих волос. Она налетела на внезапно остановившегося тучного мужчину и, так же, как и все, обернулась.
Он вдруг ясно увидел, как округлились от ужаса ее большие голубые глаза, лицо исказила гримаса неподдельного ужаса смешанного с откровенным изумлением.
Она уронила на тротуар черную дамскую сумочку, из которой рассыпалось содержимое, и в порыве чувств подняла сжатые кулачки к лицу.
Будто поддаваясь общему порыву, внутренне уже догадываясь, что там увидит, Орловский медленно повернул голову.
По улице, приближаясь, катился многометровый пылевой вал, поглощая все вокруг – дома, деревья, рекламные вывески, швыряя и коверкая автомобили, словно крохотные детские игрушки. Позади него, где-то далеко, разливалось золотисто-багровое зарево.
Орловский вдруг с ужасом понял, что вал - это ударная волна, полоса уплотнившегося воздуха, вобравшая в себя тонны обломков, мусора и пыли.
Тугая волна сжатого воздуха мчалась с огромной скоростью, словно бы подготавливая путь для вырвавшегося из заточения огненного демона. Серые громады высоток ощутимо вздрагивали, выстреливая фонтанами белесого стеклянного крошева, деревья вырывало с корнем, мелкие строения просто рассыпались на части, пополняя и без того гигантский вал обломков. Несколько человеческих тел, словно безвольные тряпичные куклы, мелькнули в этой дьявольской карусели и исчезли.
Люди, словно очнувшись от оцепенения, бросились бежать. И лишь рыжеволосая девушка продолжала стоять, не смея отвести взгляда от приближавшейся смерти. Мчавшаяся людская толпа толкала ее, едва не сбивая с ног. Крупные капли слез текли по щекам и Орловский, казалось, услышал сквозь крики и рев приближающегося урагана ее судорожные всхлипы.
- Беги! – он не смог сдержать невольного возгласа, но получился лишь негромкий хрип, который через противогаз прозвучал как приглушенный рык.
Но девушка, будто услышав этот крик души, оторвала взгляд от бушующей рядом смерти и, медленно повернув голову, посмотрела прямо на них - на две безликие фигуры, вжавшиеся в стену, в костюмах химической защиты и противогазах с «хоботом».
Орловскому показалось, что в бездонных глазах девушки, где плескался неподдельный ужас, появилась искорка удивления… и надежды.
Надежды на спасение.
Она даже приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, когда чудовищный вал накрыл ее…
Орловский закричал, невольно пригибаясь и ожидая смертельного удара, но… ничего не случилось.
Легкий хлопок, будто лопнул детский воздушный шарик.
Улица по-прежнему была темна, пустынна и мертва.
Глава 11
Ветер усилился, разогнав плотную пелену облаков, и на небе проступили колючие искорки далеких звезд. Ущербный месяц выглянул из-за поредевших туч, и, казалось, усмехаясь, смотрел из небесной выси на мертвый, разрушенный город. Его бледный свет залил руины, устроив обманчивую игру серо-черных тонов, и словно бы в ответ, приветствуя ночного хозяина, окрестности огласил далекий, протяжный вой…