Павел почувствовал, как судорога животного ужаса свела тело.
В вагонах лежали люди. Они умерли очень давно и застоявшийся мрак – единственный молчаливый свидетель свершившейся катастрофы - скрывал эту жуткую картину долгие годы.
Павел был первым, кому неведомые силы показали подземное кладбище неупокоенных душ. Призрачный, неживой свет сорвал сердобольное полотно мрака, проникнув в искореженные вагоны через провалы выбитых окон.
Их были десятки - они лежали одной бесформенной кучей, отброшенные чудовищной силой в момент удара в переднюю часть вагона.
Невообразимая мешанина из неестественно изломанных тел – истлевших, высохших, с раскрытыми в немом крике ртами. Потускневшие лохмотья одежды изредка шевелил проносящийся сквозняк, из-за чего в неверном свете казалось, будто мертвецы пытаются подняться, словно пробуждаясь от затянувшегося сна.
Павлу хотелось кричать от увиденной картины всеобщей гибели. Пустые глазницы черепов смотрели на него темными провалами.
Но из сведенного спазмом горла вырвался лишь слабый хрип.
Время, казалось, застыло, прекратив свой извечный бег…
Легкий укол в мозгу вывел Шорохова из состояния ступора.
Охвативший его ужас исчез, растворился, смытый накатившей ниоткуда теплой волной.
Сознание стало кристально чистым.
«Умей ценить настоящее, ибо оно может быть во много раз хуже», - раздался в мозгу безликий голос.
Теплая волна превратилась в настоящее цунами, затопив весь разум; Павел вздрогнул и…
… Шум людской толпы оглушил его. Люди вокруг спешили по своим делам, с басовитым гудением к платформе подошел метропоезд.
Шорохов тряхнул головой, прогоняя сонную одурь, и недоуменно посмотрел по сторонам. Он помнил, что присел передохнуть, но как умудрился задремать – это являлось загадкой.
- Ну и дела! - пробормотал Павел и потер ладонями лицо.- Надо было ехать поездом – хоть нормально выспался бы.
Бросив короткий взгляд на циферблат часов, он быстро подхватил сумку.
- Ну и влетит же мне от начальства!
Через минуту он смешался с яркой людской толпой.
Глава 19
Теперь Орловский часто приходил сюда. Если быть точным – то каждый день. Возвращаясь с работы, он специально делал небольшой крюк на метро и выходил на Полянке. Садился на ближайшую скамейку на платформе и просто сидел, смотря на гомонящую, никогда не затихающую, людскую толпу.
Зачем он это делает, профессор и сам не знал. Наверное, в глубине души, Орловский все еще не верил в свое удивительное спасение, да и в невообразимое приключение, выдернувшее его из привычного мира на двое суток. Каждый раз, приезжая на Полянку, он словно бы искал подтверждение тому, что случилось с ним полтора месяца назад. Хотя какие могут быть подтверждения, если даже никому и словом обмолвиться нельзя – сразу примут за сумасшедшего. Что он пытался здесь найти? Ответа не было.
Однажды Орловский подумал - может, мысленно обратиться к тому неведомому существу, с которым он беседовал в последний момент? Идея попахивала откровенной паранойей, но Алексей Владимирович все же постарался сосредоточиться и представить платформу станции, какой он видел ее последний раз тогда. И безликий голос в сознании…
Его усилия не увенчались успехом, и профессор действительно ощутил себя по-идиотски.
«Хорошо, что никто не может читать мои мысли, - усмехнулся Орловский.- Иначе психушка мне обеспечена».
Окинув взглядом платформу, он поднялся – нужно было возвращаться домой. Но сделав несколько шагов, профессор почувствовал - что-то не так.
Именно почувствовал, а не увидел.
Бросив короткий взгляд вокруг и, убедившись, что привычный мир никуда не исчез, Орловский подумал, что, видимо, переусердствовал в «мысленных» упражнениях.
Однако, странное ощущение не отпускало.
Оно крепло с каждой секундой.
Профессор вдруг ощутил, как воздух будто бы уплотнился, превратившись в невидимую упругую среду.
Холодок страха пробежал вдоль спины.
В мозгу мелькнула мысль: «Неужели опять?!»
Снующие вокруг люди стали терять очертания, словно бы истаивая в пространстве как облака сигаретного дыма.
Пара мгновений – и он остался один на пустой платформе.
Сердце гулко стучало в груди, на лице выступила холодная испарина.
Орловский, не в силах совладать с бьющей его дрожью, невольно шагнул назад, уперевшись спиной в поверхность колонны.