Осознав, что от меня исходит реальная опасность, Едоки оставили Тумана и повернулись ко мне. И теперь мне выпало дать отпор сразу двум. В таких условиях держать в уме ряд фантазий, да еще и вобранную фанталь, оказалось слишком тяжело. Я с ужасом понял, что остаток вобранной фантали исчез. Я больше не чувствовал его. Но думать об этом было некогда.
Впав в панику, я потратил всю фанталь на создание огромного меча, который завис параллельно земле. Как следует размахнувшись, я отправил его вперед. Едоки отпрыгнули, но мой меч вышел действительно крупным и достал их - тварей перерубило пополам. Издав предсмертный вопль-всхлип, они истаяли.
Меня била дрожь. Пот заливал глаза, футболку хоть выжимай. Казалось, что тело покрыла ледяная корка, а от запаха гари и появившегося после атак аромата мяты и кедрового ореха начинало подташнивать... Кружилась голова.
- ПОМОГАЙ!
Крик Тумана вернул меня к реальности. Он тоже не терял времени и сражался против двух. И если первого я отвлек криком, а Туман быстро добил его, то с последним вышло гораздо тяжелее. В отличие от остальных, он был особенным. Внутри него переливалось радужное облако. Чья-то мечта.
Значит, самый сильный из шайки. Так называемый Пленус.
Питомец. Как давно я хотел тебя. Мне никогда не разрешали завести собаку. Но теперь у меня есть ты. Мы будем дружить. Будем летать над миром и станем лучшими друзьями. Я буду показывать тебя в классе, а ты будешь защищать меня. Но когда-нибудь потом. Прости. Не хочу с тобой расставаться. Пожалуйста, прости... Давай будем считать, что ты помог мне?
Пока Туман устало отражал атаки Едока, создавая на его пути щиты и барьеры, я смастерил копье - длинное и толстое. Испытывая небывалый приступ ненависти, запустил орудие в монстра, но то погрузилось всего на одну четверть, после чего распалось. Хорек набрасывал на Едока нечто вроде веревки, вьющейся словно бы из тумана. С каждым мгновением движения твари были все менее резкими.
- В живот, Оул!
Собрав остатки фантали, я изготовил россыпь перламутровых... Наверное, это можно было назвать гвоздями.
- Готов! - оповестил я Тумана.
Тот увернулся от атаки Пленуса и отскочил в сторону так, чтобы тот открылся. Не сводя взгляда с радужного комка, я запустил россыпь гвоздей. Они прошли по касательной и распороли брюхо.
Едок заорал. Удивительно, что никто из дымчатых так ничего и не услышал. Истошные вопли могли бы и мертвого пробудить. Или для этого тоже надо быть причастным? Я стиснул зубы и молил, чтобы сражение поскорее закончилось. Не было сил выносить крики. Эти поганые запахи. Справиться с головокружением...
Пот тек ручьями. Протирая слезящиеся глаза, я увидел, как вырвавшаяся наружу мечта лентой умчала за пределы Дымчатой, оставив после себя разноцветную вспышку. Хорек издал крик, и обвившие Едока путы стянулись, насквозь прорезая тело.
Крики стали еще громче. Терпеть было невозможно. Я закрыл уши и сел на корточки, понимая, что толку от меня больше не будет.
Наконец, Едок осыпался вниз крупными темными кусками.
Наступила тишина.
- Все, Оул, все прошло, - голос хорька был глухим, как будто туман скрадывал его. - Ты справился. Отлично. Я горжусь тобой.
МЕРЗКАЯ ГАРЬ.
Меня бил озноб. Нервный ли или из-за идущего от поезда холода - я не знал. Голубое свечение заливало платформу, подкрашивало туман, и все казалось нереальным. Трудно было поверить, что все происходит наяву. Я словно очутился на дьявольской дискотеке.
Где-то на горизонте мерцало радужное пятнышко.
- Куда... Куда она полетела? - заплетающимся языком спросил я.
- К тому, кто только что обрел счастье, - ровным голосом ответил Туман.
Поезд фыркнул, изрыгнув новую волну холода. Состав дрогнул и под оглушительный сигнал удалился с платформы.
Что было дальше - не помню. Кажется, я упал в обморок.
***
Придя в сознание, я обнаружил себя в сторожке, укутанный одеялом. За окном медленно наступало утро, но небо не сдавалось и светлело неохотно. В печке потрескивали поленья, сквозь чугунную решетку пламя отбрасывало на стены танцующие тени. Стояла жара, но я был ей несказанно рад - изнутри меня словно покрывал снежный наст. Однако он истаивал. Нехотя, но истаивал.
Я лениво повел головой и наткнулся на Тумана, калачиком свернувшегося подле меня на столе. Заметив движение, он молниеносно встал.
- Ты как, Оул? - его голос источал тревогу и усталость.
- Хорошо, вроде... Как я здесь оказался? Ничего не помню. Все хорошо, Туман? Мы победили?
- Все в порядке, не переживай. Спи. Время позднее.
- Сколько?
- Половина пятого.
Я вспомнил, как у меня не получилось лезвие. То самое, первое. И я не смог помочь Туману.
- Я подвел тебя...
Хорек навострил уши.
- О чем ты?
- Когда ты был окружен, я хотел помочь тебе. Мне всего-то и надо было, что ударить в спину. А не смог.
Глаза намокли. Я сделал вид, что почесал нос, при этом незаметно - надеюсь - вытер проступившие слезы.
- Все прошло как нельзя лучше. Ты даже не представляешь, насколько, Оул. Я не ожидал от тебя таких умений. Ты молодец.
- Но...
- А теперь спи.
И меня снова погрузило в сон.
Интерлюдия 4
Месяц назад
- Куда ты на этот раз?
- Далеко, Саш. В другую страну.
- С папой?
- Нет.
- Опять нет. Почему?
- Папа не может.
- Почему?
- Занят по работе.
- Раньше он не был так занят.
- Какая платформа?
- Третья. Поезд уже подали.
- Хорошо. Бабушке с дедушкой передавай от меня большущий привет, хорошо?
- Угу.
- Ну чего ты, милый?
- Ты даже не доедешь со мной.
- Ты уже взрослый мальчик. И потом - сегодня вечером у меня самолет.
- Мама? Так почему папа больше не отдыхает с тобой?
- Он отдыхает. Дома. И мысленно.
- Мам?
- Да?
- А может, у него... Ну... А может, у него кто-то есть?
- Сын! Что ты такое го...
- Или у тебя... Ах... Ой.
- Саша. Никогда, никогда не смей такое говорить, ты меня понял?
- Я всего лишь хочу, чтобы вы с папой были... Были, как бабушка с дедушкой.
- Да. Я тоже хочу. Нам сюда. Вон, наш поезд.
- Но вы же будете?
- Я на это надеюсь.
- Хоть бы я приехал потом, а вы хорошие!
- Да...
- Это было бы особенным летом! А может, оно особенное? Я почему-то чувствую так.
- Посмотрим, милый.
- Ой, что это?
- Гром. Видишь, какое небо черное. Гроза будет, наверное.
- А после грозы, между прочим, всегда пахнет Леной.
- Леной?
- Ну да.
- А, озоном, что ли?
- Да, наверное. Чего ты так улыбаешься?
- Ничего, родной. Иди, обниму тебя. Будь умницей и береги себя. Мы с папой очень любим тебя.
- И я вас очень люблю. Пока, мам!
- Пока, сын.
Глава 5
На старых фотоснимках
24 июня.
Наутро в сторожке никого не оказалось. Дрова прогорели, хотя печка была еще теплой. За окном только-только вставало солнце, но одно то, что не было дождя, несказанно обрадовало меня. Я включил чайник и выбежал на улицу, чтобы умыться.
Неожиданно задрожала земля. Тело налилось силой, сам мир стал восприниматься по-другому. Стук колес. Поезд. В три прыжка я оказался перед ступенями, ведущими на платформу, совершенно не беспокоясь, что в запасе только одна фантазия. Самолет...
Это был поезд. Всего лишь поезд, обычный, с зелеными вагонами и без всяких Едоков.
Успокойся, Оул. Чего так колотится сердце? Видишь, от состава не веет холодом? Видишь, что в вагонах преспокойно сидят люди? Расслабься. ВСЕ ПОЗАДИ.