Рахиль, наш школьный библиотекарь.
— Таника, здравствуй. — её голос отразился от стен башни и зазвучал, казалось, со всех сторон. Высокий, иногда срывающийся на странное утробное бульканье, голос, которым неспособен говорить человек, зачастую снился в кошмарах ученицам побоязливее. Однако, я не боялась Рахиль — как, впрочем, и любая из старшекурсниц. За первый год учебы привыкаешь даже к ней. Тем более, когда ужас первой встречи пройдёт, начинаешь ценить Рахиль за расторопность и удивительный дар к подбору литературы по запросу.
— Меня попросили стать кандидаткой фамильного рода. Пожалуйста, дай мне книг попроще по всем стадиям этой идеи: начиная от того, то такое фамильные рода в целом, и заканчивая ролью кандидатки.
Рахиль рванула с места куда-то ввысь, вызвав порыв ветра, который растрепал даже мои, направленные телекинезом, волосы. Она вернулась всего через несколько секунд, приподнеся тонкую книжку, заголовок которой гласил, если переводить с меварского “Политическое устройство Симмерии. Памятка бывалому туристу.”
Я умела читать по-меварски. И Рахиль это помнила.
Поклонившись монстру и приняв книгу из её подрагивающих щупалец, я направилась к читальному залу. Не успев пройти и пары шагов, я остановилась, вновь почуяв порыв ветра, и через несколько секунд Рахиль вновь приблизилась ко мне.
— Это тоже полезно. — произнесла она, протягивая свёрнутую в трубку газету.
“Список фамильных родов с открытым конкурсом. Ежемесячный.”
Месяц и год были нынешними. Памятуя о том, что ещё ни разу Рахиль не приносила неактуальный выпуск любого из переодических изданий, я представила себе гигантский ящик с абсолютно всеми журналами, газетами и бюлеттенями, которые выпускались во всём мире, который каждую неделю — или месяц — приезжает в академию и бережно разбирается щупальцами чудовища. Как его содержимое занимает место на бесконечно далёких полках — чтобы, возможно, никогда и никем не быть прочитанным. Увы и ах — но такова судьба.
На этот раз я дошла до читальни.
“…Политическая система в Симмерии разрозненна и хаотична на первый взгляд, однако погружение в её хитросплетения станет вызовом для туриста, который желает разгадать по-настоящему сложную загадку и потренировать свой ум. По правде говоря, многие симмерийцы сами плохо представляют, как устроена их политическая система… “ — на этом месте я кивнула, понимая, что я вообще не задумывалась над тем, кто, по каким принципам и ради чего правит нашей страной.
Жизненный путь магички не требует познаний в политике. Департамент по делам магическим — это, по сути, единственная политическая структура, с которой маг столкнётся, живя свою — не важно, заурядную или полную приключений и открытий — жизнь. А с кем ещё взаимодействует Департамент, и кому он подчинён — это информация, которая в моей личной очереди на запоминание стоит сразу после точного химического состава почвы на скалистых побережьях севера Симмерии.
Видимо, Камида Эстер была исключением из правил. И мне предстояло тоже им стать.
“…В Симмерии есть две системы власти: магическая и немагическая, и вторая подчинена первой. Маги на родине Стандартной Модели во главе всего, что заметно отличает Симмерию от большинства государств мира. И больше в Симмерии нет ступеней власти. Магическое правительство выше немагического, но внутри магического правительства, как минимум формально, все являются равными по статусу. Благодаря этому, существует множество локальных иерархий, каждая из которых не похожа на другие, и статус в каждой из которых очень плохо конвертируется в статус в других…”
Я пролистнула путеводитель до параграфа про фамильные рода.
“…В Симмерии ношение фамилии — это право, которое необходимо заслужить. Носитель фамилии считается аристократом. Если род единожды получает фамилию, то он может передавать её своим потомкам, по правилам, которые закрепляются за фамилией. Правила бывают самыми разными — от “Фамилию наследует только старший сын рода” до “Фамилию можно выдавать любому человеку по желанию любого носителя фамилии”. Фамильные рода можно было бы считать “твёрдой” частью симмерийской магической элиты, если бы не симмерийская традиция делать всех представителей одной категории формально равными. Это доходит до абсурдных ситуаций, когда род из одного представителя имеет те же формальные права, что и крупнейшие и влиятельнейшие рода, такие как Стерки или Вегило. Фамилии не выстроены ни в какую формальную иерархию, из за чего, как и в целом в аристократии Симмерии, возникает множество иерархий неформальных, зыбких и постоянно меняющихся. Фактически, фамилия имеет значение только в той отрасли, за которую цепляется тот или иной род. Она, как правило, выступает признаком неких компетенций и гарантий предоставления определённого уровня услуги.