Жизненный путь магички не требует познаний в политике. Департамент по делам магическим — это, по сути, единственная политическая структура, с которой маг столкнётся, живя свою — не важно, заурядную или полную приключений и открытий — жизнь. А с кем ещё взаимодействует Департамент, и кому он подчинён — это информация, которая в моей личной очереди на запоминание стоит сразу после точного химического состава почвы на скалистых побережьях севера Симмерии.
Видимо, Камида Эстер была исключением из правил. И мне предстояло тоже им стать.
“…В Симмерии есть две системы власти: магическая и немагическая, и вторая подчинена первой. Маги на родине Стандартной Модели во главе всего, что заметно отличает Симмерию от большинства государств мира. И больше в Симмерии нет ступеней власти. Магическое правительство выше немагического, но внутри магического правительства, как минимум формально, все являются равными по статусу. Благодаря этому, существует множество локальных иерархий, каждая из которых не похожа на другие, и статус в каждой из которых очень плохо конвертируется в статус в других…”
Я пролистнула путеводитель до параграфа про фамильные рода.
“…В Симмерии ношение фамилии — это право, которое необходимо заслужить. Носитель фамилии считается аристократом. Если род единожды получает фамилию, то он может передавать её своим потомкам, по правилам, которые закрепляются за фамилией. Правила бывают самыми разными — от “Фамилию наследует только старший сын рода” до “Фамилию можно выдавать любому человеку по желанию любого носителя фамилии”. Фамильные рода можно было бы считать “твёрдой” частью симмерийской магической элиты, если бы не симмерийская традиция делать всех представителей одной категории формально равными. Это доходит до абсурдных ситуаций, когда род из одного представителя имеет те же формальные права, что и крупнейшие и влиятельнейшие рода, такие как Стерки или Вегило. Фамилии не выстроены ни в какую формальную иерархию, из за чего, как и в целом в аристократии Симмерии, возникает множество иерархий неформальных, зыбких и постоянно меняющихся. Фактически, фамилия имеет значение только в той отрасли, за которую цепляется тот или иной род. Она, как правило, выступает признаком неких компетенций и гарантий предоставления определённого уровня услуги.
Сохранение этих компетенций — это основная задача практически любого симмерийского фамильного рода, исключая те, кому в фамильную собственность досталось ключевое научное учреждение или особо важный кусок земли. В погоне за этим в семьях с самого рождения наследников воспитывают в духе ответственности за родовое дело, готовят к конкретной, заранее известной специальности. Однако, существуют риски, связанные с отсутствием достаточно талантливых потомков. Ччтобы спасти уровень рода от вырождения, более умные рода ведут открытые конкурсы на свои фамилии.”
Я потерла глаза, стараясь отложить у себя в мозге политинформацию. Так значит, аристократия у нас старается набрать неформальный престиж, потому что формально все равны? Забавно. Это чем-то похоже на рейтинги учениц, которые всегда существовали, хотя никто и никогда не проводил никакого официального сравнения учениц. Все просто знали, что Митрани выше в рейтинге, чем Катания, а Катания выше, чем Милль. Боюсь, даже вопрос о том, почему именно Катания выше Милль, вызвал бы замешательство. Все просто знали об этом, и сама идея спрашивать “Почему” уже казалась неуместной.
Теперь, как минимум на военном курсе, рейтинг станет официальным. Однако, для аристократов, видимо, никто так и не устроил военный курс с открытым турниром, так что они продложали полагаться на просто-знание.
Я легконько стукнулась головой об стол, прогоняя наваливающийся сон. В этой системе было столько дыр, что Милль смогла бы просеять через неё крупу. Итак, кандидат рода — это человек, который хочет вступить в фамильный род, и роду он нужен для повышения общей уверенности окружающих в том, что род компетентен. Иными словами, чем более признанный профессионал вступает в род — тем, скорее всего, легче ему будет.
А значит…
Я пролистала список родов с открытыми конкурсами, пытаясь понять, кого они ищут. “Артефактолог с академической степенью…”, “Маг с опытом ведения военных действий…”, “Маг, получивший немагическое математическое образование…” “Маг, спсбоный к пдеорожданию горсдког щита…” “Мыфва в..”
Буквы расплывались перед глазами. Прочтя уже третью строчку и совершенно не запомнив её содержимое, я, наконец, поймала себя на кошмарном факте.
Мне было катастрофически скучно всё это читать.
Я поняла, почему за восемнадцать лет жизни я так ничего и не узнала о политическом поле Симмерии. Кажется, это была одна из немногих тем, которые были бы мне по-настоящему не интересны.
Сама идея пойти на поводу у Камиды и вникнуть в эту родовую чепуху была ошибкой. Когда это всё рассказывала мне Камида, было по крайней мере интересно её слушать, потому что она рассказывала эмоционально, с жаром. Но когда пришлось погружаться в это самой… Возможно, не заметь я свое состояние ещё несколько минут — и я впервые в жизни уснула бы в библиотеке.
Мне нужно было освободить свой разум от обусловленности утверждением Камиды. Она сказала, что мне придётся стать хотя бы кандидаткой какого-нибудь рода. Это ошибочное утверждение. Оно обусловлено тем, что Камида не умеет мыслить иначе, чем своим аристократическим мышлением. А я сдуру подхватила эту мысль и решила загнать собственный мозг в её рамки.
Есть множество альтернативных способов добиться того, чтобы Камида работала со мной в команде. Навскидку, по убыванию приемлемости: переубедить Камиду, изменить мышление Камиды с помощью галлюциногена, шантажировать Камиду компроматом, угрожать Камиде или её родственникам, ликвидировать Камиду и заменить идентичным големом…
А также, если продолжать фантазировать: изменить политическое устройство Симмерии, стереть Камиде память, перенестись вместе с Камидой в альтернативную реальность, где мы обе будем новенькими, каким-то образом сделать так, чтобы Камида покинула род Эстер и стала бесфамильной (это вообще возможно?).
Меньше чем за тридцать секунд мой мозг придумал девять вариантов кроме “Вступить в какой-нибудь знатный род”. И ведь все эти варианты — кроме того, что с изменением всей Симмерии — касались только самой Камиды! А ведь ещё можно уничтожить род Эстер как политическое образование, лишив их права на фамилию в целом, основать собственный род, или, если мыслить на один метауровень выше, то можно сделать так, чтобы моей сокомандницей вообще была не Камида.
А ещё…
Прямо сейчас я делала первые шаги в магии, сама суть которой — воздействовать на мысли. Мне следовало немедленно отбросить предыдущие двенадцать вариантов и остановиться на том, который убивает одним выстрелом двух зайцев.
Использовать Мнимую Модель, чтобы изменить мышление Камиды — это даже круче, чем галлюциноген.
— Рахи-иль! — крикнула я в потолок библиотеки, попутно стараясь вспомнить модель Тамары. Библиотекарь появилась в мгновение ока, зависнув над читальным залом и обратив на меня взор сотен глаз.
— У тебя есть что-нибудь про то, как изменить чувства человека по отношению к тебе?
Рахиль закрутилась в вихре щупалец и вновь пропала на несколько секунд в вышине башни. Примерно в половине случаев, что я задавала Рахиль вопрос, она летала куда-то вверх башни. Учитывая, что даже видимая часть библиотеки явно измерялась десятками тысяч книг, становилось любопытно: что, неужели ближайшая подходящая книга действительно так далеко?
Впрочем, никто из людей не пытался разобраться в логике расстановки книг в библиотеке Рахиль. Она никогда не возражала против того, чтобы ученицы сами ходили вдоль книжной стены-полки, или даже взлетали вдоль неё, однако…