— Меньше общих фраз, девушка. Или будете получать общие ответы. Что за гипотеза? Какой дизайн эксперимента? Почему он именно такой? Я могу запросить для вас время пользования лучшими рунными залами в Симмерии, но мне нужно понимать, ради чего я запрашиваю это время.
Я глубоко вдохнула.
— Мы полагаем, что природа магии Тамары может быть такой же, как и у нас. В смысле, что Мнимая Модель — это ответвление Стандартной.
Прошла секунда. Потом вторая. Ожидаемого удивления этой мыслью не было. Хэмдж лишь смотрел на меня.
Ещё через несколько секунд он понял, что я не собираюсь продолжать.
— Мне нужен план эксперимента, Таника. Утверждение “Мнимая Модель — это ответвление Стандартной” — не дизайн эксперимента. Это общее заявление, которое можно, если переформулировать, принять за общую гипотезу, причём очень высокого уровня. А теперь расскажи что именно ты собираешься делать и как именно это подтвердит твою гипотезу.
Глава 20. Парадигма. Ч2
Как именно эксперименты подтверждают гипотезы? В первую очередь, за счёт отвержения гипотез-конкурентов. Существует только одна реальность, и в ней Мнимая Модель или является частью Стандартной, или нет. А значит, мой эксперимент должен иметь разные результаты в зависимости от того, какая версия реальности — настоящая.
Когда я попыталась изложить свои идеи Хэмджу, он выслушал меня, кивнул и предложил проработать теоретические основания моих выводов.
— Утверждение “Есть срывы — значит Стандартная Модель” слишком сильное. Будь это твоей выпускной работой в университете, я бы не допустил тебя к защите. Ответь для начала на следующие вопросы: “Почему я считаю, что это был магический срыв?”, “Почему я считаю, что магический срыв обязательно связан с тратами запаса?” и “Почему я считаю, что траты запаса обязательно связаны с использованием Стандартной Модели?”
— Разве это не очевидно?
— А это не так важно, очевидно это или нет. Многие утверждения кажутся очевидными или даже действительно являются таковыми. Но очевидность — это не теоретическое обоснование. Уж точно не для теории, претендующей на звание общей модели магии.
— А вы думаете, я могу создать общую модель магии?
— Я не исключаю такую возможность. Хотя прецедентов открытий такого масштаба в столь юном возрасте пока не было.
Хэмдж перевёл взгляд на Тамару.
— Ваша подопечная растёт, профессор. Может быть, вы сможете ещё и убедить её быть прилежнее на моих уроках?
— Я-я-а… Д-да, обязательно! — Тамара уставилась в пол.
— Благодарю. Не смею больше вас задерживать. Таника, жду вас с более подробным и обоснованным проектом исследования — и тогда мои ресурсы и ресурсы нескольких моих знакомых будут в вашем распоряжении.
— Таника, пожалуйста, будь прилежнее на уроках Хэмджа. — попросила меня Тамара как только мы вышли за пределы кабинета. — И… Что он вообще от тебя хотел?
— Он хотел, чтобы я нормально оформила заявку. — хихикнула я. — Написала письмо на предоставление магических мощностей, с обоснованием целесообразности и прочими скучными штуками. Отец рассказывал, что в науке очень много такой ерунды.
— И ты знаешь, как это делать?
— Примерно представляю. А что?
— Да так…
Ещё несколько минут мы шли молча. Тамара время от времени украдкой бросала на меня взгляды. Пару раз я чувствовала зуд разных эмоций, настолько слабых, что мне было сложно их различить.
Длинные замковые коридоры извивались и изобиловали поворотами. Через несколько лет учёбы ты выучиваешь, как по ним ходить, однако сейчас, выбитая из собственных рассуждений Хэмджем, я посмотрела на них свежим взглядам, и вновь восхитилась тому, насколько отвратительно они спроектированы. Желание Директора сделать магическую школу, подражающую древним школам, породило этот каменный лабиринт, полный арок, колонн и анфилад.
Сделать логистику школы лучше смог бы даже ребёнок. Можно было бы просто сделать квадрат и расположить все классы по его сторонам — сконфигурированная таким образам, Восточная Симмерийская стала бы куда более человечной в своей планировке.
Однако, Директор хотел замок. И потому мы вынуждены были идти по винтовой лестнице в башню, чтобы потом пройти внутри замковой стены и выйти к классам, среди которых был в том числе класс Тамары.
Сегодня у меня должно было состояться очередное дополнительное занятие с моей наставницей.
— Кажется, у тебя начало получаться использовать Мнимую Модель. — всё ещё отводя глаза и краснея при воспоминаниях о вчерашнем праздновании, Тамара начала свой урок.
Мы сидели в пустом кабинете друг рядом с другом, словно соседки по парте. Впервые я видела её в этом кабинете не за учительским, а за ученическим столом. Тамара никак это не обосновывала: просто когда мы зашли в кабинет, она пригласила меня сесть рядом с собой.
— Ты уже поняла, почему у тебя начало получаться?
Будь на её месте любой другой педагог, это наверняка был бы вопрос, которым меня пытаются навести на какую-то мысль. Однако, в случае Тамары, полагаю, имел место искренний интерес. Она пытается формализовать свой опыт? Может, она действительно хочет стать хорошей учительницей?
— Не уверена. — кажется, мне подвернулся отличный шанс обобщить всё, что я выяснила, хотя-бы для самой себя. — Однако, на данный момент мне кажется, что Мнимая Модель как-то связана с вами. Все разы, что мне удавалось её применить, я делала это или на вас, или очень глубого раздумывая о том, как вы мыслите.
— Связана… со мной? — Тамара удивлённо заморгала. — То есть, это не просто магия, которую умею только я, а какая-то моя личная магия, которую никто другой освоить не может?
Я замотала головой. Да, такое объяснение могло бы всё объяснить, но слишком уж много у него было дыр.
— Практики Мнимой Модели использовались и до вас. Просто нечасто, и чем сильнее развивалась Стандартная — тем реже. Да и не может быть, чтобы целая отрасль магии была привязана к какому-то одному человеку. Мироздание просто не может так работать. Законы мира, какими бы они не были, не делают исключений и не меняются под кого-то из нас.
— А что тогда ты имеешь в виду?
— Скорее всего, вы как-то иначе мыслите. Что-то умеете, что не умеет больше никто. Я, если честно, долго думала над этим.
Я встала и подошла к доске, словно готовилась читать лекцию. Но на самом деле я писала скорее для себя, чем для Тамары. Туман мыслей о проблеме начинал воплощаться в тезисах.
— Во-первых, есть очевидный факт: Мнимой Моделью не пользуются.
Мел заскрипел по доске. Я держала его телекинезом, пристально наблюдая за реакцией Тамары. Кажется, как минимум мой телекинез её больше не раздражал.
— Такое может произойти из нескольких причин: или это очень сложно, или очень ресурсоёмко, или бессмысленно.
Тамара кивнула, кажется, погрузившись в роль слушательницы на лекции.
— Очевидно, Мнимая Модель слишком эффективная. Вряд-ли всякий, кто её вновь открывает, считает её бесполезной. Очевидно и что её использование крайне дёшево: если моя гипотеза верна, и у вас есть запас, просто очень маленький, то средний маг не ограничен вообще.
— Значит, остаётся сложность?
— Верно, остаётся сложность. Мнимая Модель явно как-то связана с образом мышления, в конце концов, у меня начало получаться именно когда я начала иначе мыслить. Но… откуда у вас такое мышление? Девушек и юношей, подобных вам в прошлом, довольно много. Но почему-то Мнимую Модель освоили только вы. Как это получилось? Чем вы столь уникальны, профессор Тамара? Чем вы отличаетесь от всех до последнего магов в этой стране?
— Не знаю… — протянула Тамара, уставившись куда-то в пустоту. — Кажется, я не особо выделялась. Ну, до моей победы в Бойне.
У меня тоже не было ответа на этот вопрос. Впрочем, этот ответ был важен лишь вторично. Сейчас нужно было узнать в чём именно заключается особенность мышления Тамары. Ключ к Мнимой Модели — он лежит именно там.