В пабе, кроме них, было еще несколько мужчин. Один, изрядно захмелев, разлил пиво, и бармен стал его бранить, назвал сукиным сыном, вонючкой, армайским[18] кротом. Макс решил подойти к девушке, но в последнюю минуту смалодушничал и направился к стойке. Заказал содовую.
— Вам не понравилось пиво? — осведомился бармен, вытирая руки о синюю тряпку.
— То, которое вы мне подали, действительно так себе, — буркнул Макс.
— Вы заказали такое, — возразил бармен. — Может, попробуете другое? У меня есть бочечное из пивоварни Тивертон, лучшее, какое варят в Корнуолле. Нацежу вам кружечку, если, не возражаете.
— Да, пожалуйста, — ответил Макс, оборачиваясь. Теперь девушка сидела к нему спиной. На ней было светлое платье в обтяжку.
— Содовую тоже?
— Да, — подтвердил Макс, не сводя глаз с девушки.
Он стоял у стойки, барабаня пальцами по жестяной поверхности. Напротив парень в снежно-белом фартуке мыл стаканы, разбрызгивая пенящуюся воду. Бармен добавил еще кое-что о достоинствах пива «Тивертон» и заодно об ирландских свиньях, которые не научились вести себя в обществе, в особенности если выпьют лишнего. Посетитель, разливший пиво, пел меж тем какую-то песню, которой Макс не понимал, но бармена она явно раздражала, именно она и вызвала замечание о свиньях. В самом деле, певец был, судя по всему, ирландцем — рыжий, бледный и некрасивый.
Минуту спустя Макс, взяв кружку, с бьющимся сердцем приблизился к девушке.
— Знаете, зачем я взял еще раз пиво? — обратился он с вопросом, чувствуя, как покрываются испариной ладони. — Я не любитель пива, пью его в редких случаях и без особого удовольствия, — добавил он, когда девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Я встал со своего места, хотел подойти к вам, но потом не решился. И у меня остались две возможности: либо уйти, так с вами и не познакомившись, потому что на улице я б с вами не заговорил, либо не терять шанса и прикинуться, будто мне понадобилась вторая кружка. Как видите, это был лишь предлог, — добавил он решительно, правда, громче и чуть поспешнее, чем это было необходимо, к тому же в двух местах запнулся, не уверенный, что употребил глагол в правильном времени. Девушка не ответила, но не отвернулась и ничем не выразила пренебрежения. Макс тем не менее рассчитывал на большее и смутился. Отхлебнул пива, неуверенно улыбнулся и, стоя по своему обыкновению на чуть расставленных ногах, подав вперед голову, пробурчал: — Неплохое… Бармен был прав. Очень даже неплохое… Первое было сладковатым. А вы какое пьете?
— Пар! — ответила она. Большие темные глаза и треугольное лицо с выступающими скулами. Без румянца, что свойственно англичанкам. Вся смугло-бледная.
— Я от кого-то уже слышал это название. Кто-то посоветовал мне посетить Пар, поскольку я выбрался на экскурсию.
— Экскурсию? О чем это вы? — спросила она тем же равнодушным тоном, каким говорила о пиве.
Макс огляделся по сторонам — посетителей прибывало. За соседний столик уселись два молодых человека — то ли школьники, то ли студенты. Он ощутил неловкость, неуверенность усилилась, и потому с некоторым раздражением (а раздражением он с недавних пор преодолевал или хотя бы маскировал свою неуверенность) произнес: