— Отстань!
— Наофуми-сама, успокойтесь! Сестренка Садина, хватит!
— О?
Как только я рявкнул, Садина действительно отошла.
Но продолжила раздражать улыбкой до ушей.
— Уа-а-а-а…
— А мне-е можно вас сзади обнимать, господин-сама?
— Нельзя.
Фиро, видимо, решила, что мы играем, обратилась Королевой Филориалов и уже развела крылья в стороны.
Черт. Тактика “не обращать внимания” не помогает. И что тогда делать?!
— Эх… кто-нибудь еще есть? Если окажется, что мы зря пришли, я буду очень зол.
— Разумеется, есть. Более того, именно их мы собирались показать в первую очередь.
— ...То есть иногда вы меня все-таки пытаетесь обмануть.
Господи, как же я не хочу иметь с ними каких-либо дел.
— Кого бы вам хотелось посмотреть, Герой Щита-сама?
— В первую очередь рабов для тонкой работы. Желательно более-менее способных сражаться.
У меня уже есть работники с ловкими пальцами, но нужны еще.
Мне очень нужны умелые рабы наподобие Имии, которую я учу создавать украшения.
— Как скажете. Прошу за мной.
— И никаких фальшивок, ясно?
— Да, разумеется.
Работорговцы привели нас к… рабам уже известной расы.
— Здесь у нас торкообразные.
Я подошел к клетке с кучей похожих на кротов полулюдей.
Может, Имия не родилась в Рулороне, но если удастся найти среди них кого-то, кто ее знает, с ними будет легче всего.
Примерно как с Кил было легко благодаря Рафталии.
Короче, спрошу.
— Кто из вас знает девочку по имени Имия?
— Слишком частое имя… О ком конкретно вы говорите? — ответил мне э-э… парень немного выше Имии ростом.
Хм-м… значит, Имий много? Жаль, я ее полное имя не помню.
Как же ее звали-то? Помню, какое-то дико длинное имя было.
А, с нами же Лисия. Вдруг помнит?
— Лисия, ты помнишь то длиннющее имя Имии?
— Уа-а-а…
Судя по реакции, не помнит.
— Ладно, придется потом ее саму сюда привести, — сказал я и собирался уже махнуть рукой, но тут заговорила Рафталия.
— Ее зовут Имия Люсрен Лисера Терети Квализ, Наофуми-сама, — выговорила она, ни разу не запнувшись.
Ничего себе у тебя память.
Хотя, у Рафталии все характеристики на высоте. Видимо, и память на имена тоже.
— Но ведь и вы держите в голове длиннющие названия блюд, Наофуми-сама. Помните из недавнего?
— А-а, ты про ту пародию на filet de sardines au basilic?
В переводе на нормальный это “сардины с базиликом”.
В этом мире есть рыбы, похожие на сардин, но все-таки не сардины.
И базилика нет, приходится импровизировать с пряными травами.
Помнится, мы ими отмечали возвращение жителей деревни домой, благо отмечать уже было где.
Блюдо, к слову, французское.
— Такое запомнить не легче, чем имя Имии-тян.
— Ты так думаешь?
Запомнить название блюда нетрудно, это ведь сочетание ингредиентов.
А вот имя Имии пришлось бы зубрить.
— А, вот вы о ком! — снова заговорил парень.
— Ты ее знаешь?
— Еще бы я свою племянницу не знал.
Ого, мы нашли родственника.
Это нам повезло.
— Тут ваши с ней односельчане есть?
— Да, из нашей колонии полно.
— Значит, их всех и беру. Повидаетесь с Имией.
Я объяснил работорговцу, что беру парня и всех его односельчан.
— Как скажете. О да.
— А вы… кто такой?
— По мне не видно? Рабовладелец.
Если скажу правду, они ко мне все слетятся. Лучше промолчу.
— Опять врать приходится...
— С Имией… все хорошо?
— Она жива, здорова и трудится на благо деревни Наофуми-самы.
— Ясно. Жду не дождусь снова ее увидеть.
Паренек честный, молодец. Жаль только немного бесхарактерный.
А вот то, что длинное имя Имии пригодится — не ожидал. Кто бы мог подумать.
— О-хо-хо, кажется, станет шумно, — вмешалась Садина.
— Это точно. Кстати, давно спросить хотел, вы с Рафталией кем друг другу приходитесь?
— Мы с родителями Рафталии вместе бежали. Они хорошо ко мне относились.
— Ясно.
Получается, ни Садина, ни родители Рафталии — не уроженцы Рулороны?
Ну, неудивительно.
Скажем, регион, в котором я тружусь, осваивал только отец Эклер. Как я узнал, землю ему дали именно затем, чтобы он попытался наладить дружбу с полулюдьми.
Правда, когда он умер, регион быстро разорили.
— Ну… вроде бы, все…
Мы потратили огромную сумму, чтобы расплатиться с долгами Садины, так что в кошельке сейчас негусто.
На других рабов денег не хватит.
— Ладно, пора возвращаться.
— Пожалуйста, подождите. О да, — вдруг остановил меня зельтбулский работорговец.
— Чего тебе еще надо?
— У нас есть рабы, которых вам всенепременно нужно увидеть.
— Если их тоже прислала та страна, то я пас.
— Нет-нет… более того, они, так сказать, гвоздь сегодняшней программы.
— У меня почти нет денег.
— Эти рабы… похожи на сильнодействующие лекарства, если вы понимаете, о чем я. Мы верим, что вы сможете с ними совладать, поэтому отдадим задешево.
“Сильнодействующие лекарства”?
Это из тех, что могут сильно покалечить, если ими неумело пользоваться?
Так и быть, посмотрю. За просмотр денег не берут.
— Ладно, — сказал я и пошел следом за работорговцами.
— Прошу сюда.
Нас привели в огороженную часть рынка. Кажется, это карантинная зона для больных рабов.
Санитарные условия тут никудышные.
Я, конечно, не сестра милосердия, но совесть все равно грозилась довести до нервного расстройства.
Поэтому я сразу подошел к первой же клетке, показал склянку с лекарством и попросил раба подойти.
— У-у…
— Вот, поможет. Выпей.
— С-спасибо вам.
Я не вытерпел и начал помогать всем страдальцам, чтобы успокоить нервы.
Я много зарабатывал на продажах лекарств и знаю, что даю рабам действенные препараты.
— И как вы, надеюсь, понимаете…
— Премного благодарим и обязательно вышлем часть выручки!
— Премного благодарим и обязательно вышлем часть выручки!
— Хором не отвечайте, слушать тошно.
Дальше зельтбулский работорговец шагал вприпрыжку.
Прекрати, опять тошно стало!
В общем, уже скоро… мне на глаза попались они.
— Мы пришли, прошу.
В клетке сидело два получеловека.
— Ч-что за?! Я работаю на совесть и делаю все что говорят! Зачем вы пришли?!
Первый — мальчик лет где-то двенадцати. Так и лучится здоровьем.
— Ой, да ведь это же Фоур-тян.
— А ты… Надия!
Хм? Они знакомы?
Я спросил у Садины, и она кивнула.
— Когда я только прибыла сюда, мы с ним иногда сражались в колизее. Порой разговаривали после битв.
Раб-гладиатор, значит?
Да, я слышал, что в Зельтбуле люди порой попадают в рабство, где их заставляют сражаться.
Видимо, этот Фоур как раз из таких.
— А это кто? — я указал вглубь клетки.
— Не знаю.
В темноте сложно что-либо разобрать, но кажется, там кто-то лежит на соломенной подстилке.
И ему явно нехорошо.
— Кхо… кхо…
Ну ладно. Осмотрю сначала Фоура.
Первое, что бросается в глаза — цвет волос.
Смесь черных и белых. Уже по цвету волос и прическе можно сказать, что он куда ценнее многих рабов.
Глаза голубые… с вертикальными кошачьими зрачками.
Как ни странно, зрачки, голубая радужка и белки глаз внушают и наводят на мысль, что с этим парнем шутки плохи.
Выражение лица агрессивное.
Взгляд такой, будто он весь мир за врагов считает.
Уши напоминают кошачьи, но очень круглые и очень пушистые. Наконец, глаз остановился на полосатом черно-белом хвосте.
Он напоминал…
— Наофуми-сама. Мне почему-то кажется, что мы уже встречали похожих существ в мире Кидзуны-сан.
— Какое совпадение. Мне тоже.