С этими словами он развернулся и неспешно ушёл куда-то прочь. А нас тычками, а кого-то и наконечниками копий, стража согнала с помоста и повела куда-то по неширокой извилистой улице к стоявшему недалеко от рынка рабов невысокому строению из дерева. Как я успел заметить, большинство построек в городе были из обожженной глины и выглядели довольно аккуратно и в меру чисто. Это же здание выглядело, как гнилой зуб рядом с идеально ровными и белыми резцами. Потемневшие от времени стены, запахи нечистот и помоев, да соответствующая публика в лицах разношёрстных рабов — одни имели уродства или дефекты, другие сильные травмы. Те, кто выглядел более-менее прилично, обитали в отдельной части бараков, куда нас и привели. Похоже, сами эти бараки были для тех, кого пока что не удалось продать, кого продать невозможно в силу определенных причин, а просто так убить жалко, и для тех, кто ждал либо самого покупателя, либо отправки к покупателю.
Проведя нас в комнату, стражник вышел и запер дверь. Здоровяк, похожий на Конана, тут же сел прямо на земляной пол, опёршись спиной о грязную стену. Мужчины расселись по топчанам, при этом лысый сверкал в нашу с Юлей сторону целым глазом. Мы же с девушкой остались в центре комнаты и так в центре и уселись.
— Что думаешь обо всём этом? — тихо спросила девушка.
— А что тут думать? Мы с тобой попаданцы. Только в отличие от остальных, нас к чему-то готовят. Этот граф… Кто его знает, какие у него планы? Может быть, сделает из нас гладиаторов или ещё что…
— Он захочет нас испытать, — вдруг прогремел звучный бас здоровяка. — Этот Легроуз любит испытывать людей разными способами. Мой друг однажды прошёл его проверку. Не сказал бы, что после неё он зажил так уж счастливо.
— Утешил, — угрюмо произнесла Юля. — И что нам теперь делать?
— Что делать? Ждать отправки, — ответил здоровяк. — Сбежать отсюда не получится. Я, конечно, могу проломить стену, но какой в этом смысл? Снаружи нас наверняка усиленно караулят. Мы слишком ценный товар — Легроуз очень щедро платит за своих рабов. И ссориться с ним никто не хочет.
— И сбежать никак не получится? — не унималась Юля — А, скажем, во время пути…
— Время в пути будет очень коротким — до ближайшего городского портала. И на всём его протяжении за нами будут наблюдать.
— Так что, ты предлагаешь вот так просто сидеть и ждать?! И ничего не предпринимать, чтобы вернуть себе свободу?!
— Я предлагаю не делать поспешных и необдуманных действий. И использовать шанс покрасоваться перед Легроузом.
Юля ещё хотела что-то сказать, открыла рот, но, не найдя подходящих слов, чтобы выразить всю бурю негодования, которая легко читалась по её лицу, закрыла его и так же уселась возле деревянной стены.
Потянулось томительное ожидание. Спустя какое-то время, стражник принёс нам воды и еды, после чего каждого, персонально и по-очереди отвёл в купальню за бараками. Я уже смирился со своим положением. Да, звучит малодушно, но глядя на стражников, на то, как у них всё поставлено, как за каждым нашим шагом неотрывно наблюдают, придумать, как отсюда сбежать, просто не мог. А вот Юля всё не унималась и даже предприняла пару попыток прямо во время купания. Она не учла только того, что в страже были не только мужчины…
Вскоре после омовений нам принесли ужин. На улице начало быстро темнеть, стража зажгла факелы, всё так же окружив бараки наблюдателями.
— Блин, не вырваться, — глядя в дырку, которая она проковыряла в стене, пробурчала Юля.
— Да уймись ты уже! Не уйти нам отсюда, — проворчал я, отворачиваясь к стене. Слишком много событий произошло за день, я был эмоционально измотан, но сон всё не шёл — стоило закрыть глаза, как я видел тела пронзённых стрелами близнецов. Остальные, кроме нас с девушкой, уже спали.
— Если ты сдался и опустил руки, то я нет! Я не хочу быть рабыней у какого-то хрена!
— Пока что, обстоятельства сильнее нас. Если ты не заметила, то нас тут могут убить, как за «здрасьте». Для начала надо выжить и приспособиться к местным реалиям. А там уже и о свободе можно будет думать.
После этих слов я смог, наконец, уснуть.
Утром нас разбудил стражник. Он принес нам еды и воды для умывания и питья. Подождав, пока мы позавтракаем, он по одному связал нам руки — здоровяку снова надели кандалы — и повёл прочь от барака по всё той же кривой улочке, по которой мы добирались до торговой площади, только в обратную сторону. Площадь и помост для рабов остались у нас за спиной.