Остальные постарались отступить, но их нагнали быстрыми движениями, превращая в тлеющие угольки.
— Ублюдо-о-о-ок! — в него влетел с глефы один солдат, не мирившийся с таким положением дел.
Лезвие его оружия столкнулось с наручами соперника и разлетелось на кусочки. Взгляд атакующего наполнился искренним удивлением. Это же насколько крепки доспехи этого ублюдка? Из чего они только созданы? Наверное, это были его последние мысли, ведь после своей попытки его обратило в пепел, который подхватил сильный ветер.
В случае столкновения с Опустошителем Планет всем подразделениям был отдан один приказ: бежать. Ему никто не сможет противостоять. По существу, это буквально было стратегическим оружием оппонента. Когда его отправляли на поле боя, то никто не оставался в живых. Ни вражеские силы, ни союзные.
Одним словом — он приходил и ничего не оставалось после.
Но у сил Сяньчжоу тоже были свои козыри в рукаве. Подобно тому, как у атакующих имелся Опустошитель Планет, то и в противовес ему существовал мастер меча.
Не успел далеко продвинуться Опустошитель, как всё пространство перед ним резко покрылось толстой коркой льда.
— Ты, гнусный враг Вселенной, продолжаешь терзать других, оставляя неизгладимые и не залечиваемые раны. Мой долг упокоить тебя. И в этот раз тебе уже не уйти. — ледяная дева появилась перед воином, обнажая свой клинок. Непостижимая зарница. Её слава шла впереди неё.
Её сила являлась полностью противоположной пламени. Одним словом — антипод. Только она могла в данный момент времени хоть как-то переломить ход сражения.
Опустошитель Планет вытянул руку вперёд, и ему в руку легли ножны. Странный меч, который мечнице редко доводилось видеть в жизни. Не прямой, не большой, а слегка изогнутый под конец. Катана.
— Мой меч наконец пронзит твоё сердце. — с этими словами Цзинлю сорвалась с места.
Два меча столкнулись, высекая искры. Давно Джон не использовал своё оружие для битв. Длинная катана, которую может использовать лишь он. Создана под специальный заказ из самого прочного и тугоплавкого металла, который выдержит любую температуру.
В общем, настоящее сокровище и шедевр, за который отдали бы многие коллекционеры целые состояния.
Он бы давно с ним распрощался, если бы не… Страх. Страх перед тем, кто его таким сотворил.
Их клинки соприкасались неисчислимое количество раз в надежде прорваться через друг друга.
— Печаль в твоём мече стала более отчётливой! Твоё лезвие не желает крови, оно изнывает от бесконечной агонии! Опустошитель Планет, ответь мне. Не лицемерие ли это? — вопрошала Цзинлю, уходя в бок от колющего выпада.
Её рукоять влетела в грудь парня, моментально покрывая оного льдом, но жестокое пламя расплавило оный и вырвалось наружу, покрывая десятки метров.
— Отняв столько жизней… Даже в те времена. Твой меч только и показывал застывшую скорбь, печаль и отчаяние. Почему же? Я размышляла над этим долгое время.
Джонатан вырвался из клубов белого пара, влетев в соперницу. Он поднял над ней катану и совершил режущий выпад. Его оружие срезало парочку локон волос девушки, а в остальном ему пришлось нырнуть под её следующую атаку. Пол под ним заледенел, из-за чего его повело вперёд, но ему быстро удалось вернуть равновесие, использовав собственное оружие в качестве опоры.
Как только его взгляд направился на старую мечницу, то в него влетели ледяные полумесяцы. Они взрывались каскадами сосулек, что сразу же атаковали его со всех сторон.
Из всего этого хаоса вылетели языки пламени. Они поразили весь лёд, обратив его в воду. Джон появился оттуда неспешным шагом, стряхивая с лезвия остатки воды. Его взгляд отличался от обычного. В нём не было той беспечности, лёгкой наивности и глупости.
— Джон… — прошептала Стив. Она совсем не узнавала своего друга. Вокруг него витала совершенно другая атмосфера. Теперь он правда… Превратился в того, кем его называла Цзинлю. Опустошитель Планет.
Соперница побежала к парню на полной скорости. У неё скопилось много вопросов. Главный из них: почему? Почему меч убийцы преисполнен настолько сильной печалью? Испытывает ли он вину за убийство других людей? Что им движет? Что заставляло его из раза в раз поднимать клинок ради пожинания чужой жизни?!
Два меча снова соприкоснулись. Двое противников встретились взглядами. Рубиновые глаза Цзинлю искали в почти таких же ответы на свои вопросы. Непонятно. Ничего не видно. А от этого раздражает!