Но Сиврак рвался вперед даже еще быстрее. Двигатели его истребителя пронзительно взыли за его спиной, и он присоединился к ним, во все горло выкрикивая ее имя как боевой клич. Всепоглощающий рев превратился в громоподобное крещендо, когда лучи из орудий имперских кораблей ударили по защитному полю его истребителя.
Пространство деформировалось, погружая его в красный туман. Он ощутил завершение своего существования, начало небытия. И тем не менее где-то внутри этого водоворота Сиврак услышал слабые звуки музыки. Музыки, которую он слышал прежде. Очень давно. В день, когда он впервые вошел в кантину Мос Айсли, в сапогах, тяжелых от пыли Татуина, горящих от жара раскаленных двумя полыхающими солнцами улиц. Он провел лапой по лицу, давая глазам привыкнуть к искусственному свету, и ощутил царапины, оставленные песком на его клыках.
На секунду он почувствовал головокружение, как-будто его тело не ожидало вернуться в нормальную гравитацию так скоро после… после… он не мог вспомнить, после чего. Что-то об отражающем куполе. Что-то о… Звезде Смерти? Он потряс головой, прогоняя непонятное ощущение, и спустился по лестнице мимо детектора роботов, направляясь к стойке бара.
Не дожидаясь заказа, бармен выдал Сивраку его обычную кружку давленых гилденов, усики которых все еще извивались, свидетельствуя о свежести блюда. Сиврак жадно проглотил их, пытаясь понять, как это напиток может быть «обычным», если он никогда прежде здесь не бывал. Он был пограничным разведчиком – да, был, пока Империя не закрыла Пограничные Территории для новых исследований. А теперь он не более чем еще одно лишившееся работы существо, бегущее от Империи – и от любых политических конфликтов. И в Мос Айсли на его вкус было как-то многовато имперских штурмовиков. Он знал, что покинет город, как только у него будет достаточно кредиток для этого. Он… отодвинулся в сторону за миг до того, как йав промчался мимо него, торопясь к двери.
Сиврак испытал шок осознания. Он ожидал, что йав пробежит мимо него. Знал в точности, что йав будет делать в тот миг, когда они встретились…
Сиврак посмотрел мимо стойки туда, где часть бара напротив оркестра тонула в полумраке.
И увидел ее снова. Точно так же, как увидел ее когда-то в первый раз.
Он стоял у ее стола, наслаждаясь неповторимыми феромонами, обозначающими ее как самку, любуясь сложными изгибами небрежно обернутых вокруг кресла мускулистых колец, таких чувственных и в то же время достаточно сильных, чтобы раздавить череп банты. Она повернулась к нему, и ее челюсти открылись, обнажая ряды сверкающих клыков, самые короткие из которых были такой же длины, как когти Сиврака. Ее глаза, воспринимавшие пространство в диапазоне, далеко превышающем даже тот, в котором могли видеть сверкающие глаза шиставанена, развернулись к нему. Флорнские лампроиды – единственные разумные создания, существующие на планете, грозящей смертью любому, кто осмелится ступить на нее без ускоряющих имплантантов.
– Угостить тебя чем-нибудь? – лампроид чарующе свистнула.
Ее интонации были так знакомы и близки ему, будто они охотились и делили кровь тысячи раз.
Сиврак ощутил, что в баре поднялась температура. Он снял куртку и сел напротив нее – так же, как в первый раз.
Но это же и есть первый раз? Как могут два существа встретиться впервые – кроме как в первый раз?
– Лак Сиврак, – выдохнула она, и Сиврак понял, что каким-то невероятным образом она знала даже его имя в выводке.
– Дайс Ибегон, – ответил он, ошеломленный тем, что тоже знал, как ее зовут.
И так, как будто знал это всегда.
– У тебя неприятности, – сказала Дайс.
– Мы встречались прежде. – Сиврак говорил эти слова в сотне других баров, но в этот раз он имел в виду именно то, что сказал.
Но как мог он, прирожденный охотник, забыть о встрече с таким прекрасным убийцей?
– Ты уверен? – спросила лампроид.
Она обмакнула кончик хвоста в бокал с игристой осветленной кровью банты. Блики на поверхности напитка заставили Сиврака подумать об излучении силового поля. Не было ли чего-то другого, чем он должен заниматься? Может, он должен быть где-то еще?
– Там, у стойки, я знал, что йав в меня врежется, – сказал он.
– Да у йавов это обычное дело.
Сиврак сосредоточился, и к нему пришло новое воспоминание.
– Скоро войдет золотистый дроид.