— Извините, но у вас нет права начинать такие разговоры.
В словах Юсуфа звучал укор. Но Зулейха, не обращая внимания на его слова, будто развлекаясь, продолжала:
— Вот, например, женитесь на той миниатюрной девушке, которую мы встретили в Айвалыке…
Юсуф чуть раздраженно рассмеялся:
— А это вы еще с чего надумали?
— Просто… Мне никто другой на ум не пришел. Вы только не подумайте, что я ее критикую или что-нибудь… Я говорю искренне. Вы не представляете, как мне понравилась эта девушка! У нее от природы такие густые ресницы.
— Я вас прошу…
— Эта девочка вас любила, ведь правда?
На этот раз Юсуф засмеялся, но ничего не ответил.
Зулейха покраснела, потому что почувствовала, что во время этого разговора делает что-то постыдное. Но не смогла себя пересилить.
После долгих дней молчания и напряженного ожидания ей ужасно хотелось поговорить. До этого момента ей казалось сложным найти темы для разговора на время этого долгого путешествия, когда ей придется провести несколько часов наедине с Юсуфом. Но сейчас самым страшным для нее было это затянувшееся молчание. С ее губ готовы были сорваться лирические, детские фразы, которые говорят во время легкого опьянения и горячки. И чтобы скрыть этот приступ нежности, она придавала выражению лица насмешливый вид и говорила колкости.
Но когда Юсуф рассмеялся, закашлялся и замолчал, ей тоже пришлось последовать его примеру, и скоро этот приступ утих.
На полпути им снова пришлось остановиться на десять минут на полуразвалившемся постоялом дворе.
Сад казался совсем голым из-за того, что листва на деревьях еще не появилась, и степная кофейня выглядела еще более ободранной и жалкой.
Юсуф и тут был все так же замкнут и неразговорчив. На все вопросы Зулейхи отвечал парой слов и уходил в свои мысли.
Зулейха, в конце концов, была для Юсуфа гостем на пять-шесть часов. И разве в это время ему не стоило вести себя с ней немного вежливее?
Глава двадцать девятая
На вокзал в Мерсине они приехали слишком рано. Автомотриса[119], что должна была довезти их до Енидже, отправлялась только через два часа. Зулейха положила чемоданы на багажную полку пустого вагона. Потом еще раз сказала Юсуфу, который, нахмурившись, смотрел на часы:
— Вы, если хотите, можете возвращаться… Я сама справлюсь.
— Нет… Я должен вас сам усадить на экспресс.
— Осталось еще примерно часа два. У вас наверняка есть дела в городе. Вы идите.
— А вы что будете делать?
Зулейха чуть пожала плечами, посмотрела на безлюдную станцию и мелкий, словно водяная пыль, дождь.
— Ничего… Буду ждать…
Все эти предложения и слова были упреком молчанию Юсуфа.
Но он этого так и не понял, как не уловил обиды в молчании Зулейхи, начавшемся после Кызкулеси, и сказал:
— Если хотите, можем пойти в парк на берегу, посидим там часок…
Конечно, не нужно было соглашаться на эту натянутую вежливость. Но Зулейха, не говоря ни слова, поднялась. Они побрели рядом по улицам, прошли через рынок и спустились к морю.
Парк еще не открыли, так как сезон пока не начался. Официант притащил для них на берег два стула и стол. Они сели, не обращая внимания на мелкой пылью моросивший дождь.
Зулейха долго следила за тихо перекатывавшимися мутными волнами, на которых качались клубки грязных морских водорослей.
Юсуф все так же, не произнося ни слова, сидел с нахмуренным лицом и играл цепочкой от ключей. Потом посмотрел на часы:
— Осталось пятьдесят минут…
Зулейха удивилась, как вдруг сократился последний день, который, как она думала, никогда не закончится. Только сейчас ее вдруг словно ударили в сердце — пришло время уезжать.
— Ну что, пойдем?
— Если хотите, можем еще посидеть полчаса. Когда мы сюда шли, то много плутали, но станция всего в десяти минутах ходьбы…
— Тогда посидим еще минут пять, хорошо?
С Зулейхой сейчас творилось примерно то же самое, что она пережила, когда некоторое время назад они проезжали мимо Кызкулеси. Им нечего было сказать друг другу. Но что же, они так и расстанутся молча?
Она так ждала, что Юсуф с ней заговорит в последний день. Так было нужно. Что могли изменить, в какие тона окрасить это неизбежное расставание слова, которые она от него ждала? Ничего и никак… Но все равно они должны были быть произнесены. Еще немного, и все это станет просто невыносимым.
119
Автомотриса — самоходный железнодорожный вагон, снабженный мотором и предназначенный для служебных поездок персонала, перевозки пассажиров, перегона вагонов и т. п. (