Представленная работа — одна из известнейших в творческом наследии мастера, работавшего над ней два года. Фридрих делит полотно на три горизонтальные ленты: землю, море и небо. Эта откровенная простота композиции потрясла публику того времени, которая была воспитана на изощренных академических композициях с большим количеством сложных ракурсов и поз. В почти абстрактной простоте членений заключалась новизна и сила воздействия искусства Фридриха. Все внимание мастера и зрителя концентрировалось на интенсивности красок, атмосфере, созданной простыми и убедительными средствами. Голая песчаная суша, черная полоса пугающего моря, свинцовые тучи на занимающем большую часть полотна небе. Одинокая фигура монаха стоит спиной к зрителю. Герой смотрит на море, вокруг лишь простор и парящие над ним чайки. Интригует настроение картины. Непроходимая тьма моря и монотонная бесконечность неба подавляют, но за тучами виден просвет.
Работа Фридриха свидетельствовала о новом повороте в истории искусства. Пейзаж стал отражением настроения художника, больше не требовалось сюжета или особо подчеркиваемых драматических жестов для того, чтобы передать зрителю целую гамму чувств и ощущений. Картина настолько потрясла ценителей искусства того времени, что великий немецкий драматург Генрих Клейст написал статью «Ощущения» об этом полотне, посвятив ее половину описанию собственных впечатлений от просмотра. Именно с этого времени, с периода романтической живописи, в расцвете которого Фридрих принимал непосредственное участие, эмоциональный отклик на произведения искусства стал основой эстетического восприятия. Данная традиция была актуальна до XX века, пока достижения авангарда не сотрясли этот романтический канон и поставили перед специалистами и публикой новый вопрос: как реагировать на современное искусство, которое отказалось от эмоционального воздействия.
Данная картина была представлена Каспаром Давидом Фридрихом в паре с предыдущей работой «Монах у моря» на академической выставке в Берлине в 1810. Эти два полотна произвели огромное впечатление на ценителей искусства того времени, они считаются классикой немецкого романтизма. Если в первом произведении монах изображен взирающим на бесконечный простор моря, стоящим на грани между светом, жизнью и черной бесконечностью небытия, то в парной работе небытие, смерть одержало верх. Монахи несут гроб к руинам готической церкви на похоронную службу. Мрачное впечатление производит кладбище, силуэты старых дубов создают ощущение, что это живые существа, которые простирают руки к небу. Художник мастерски выстраивает перспективу. Особое мистическое звучание полотну придает лунный свет. Фридрих виртуозно владеет искусством композиции, он намеренно и революционно для своего времени прост, аскетичен. Произведение фактически делится на две части: черный низ и более светлый верх. Это авторский стиль художника — впечатляющая, убедительная простота и глубина чувств, которая достигается с помощью композиционного лаконизма. Отличительной чертой всех работ мастера стал этот психологический символизм пейзажа и колорита.
Каспар Давид Фридрих получил широкую известность благодаря пейзажам, которые полны такой ясно читаемой атмосферы и настроением, что по праву считаются аллегорическими работами. Излюбленным мотивом живописца стало изображение скал, готических замков, старых деревьев, лунного света, моря, силуэтов людей, особенно повернувшихся спиной к зрителю. Он пишет их так, что зритель будто смотрит на открывшийся пейзаж глазами персонажа.
Эта работа была написана в пару ко второй картине с названием «Одинокое дерево», представленной в музее. В рассматриваемой работе видна характерная черта композиции Фридриха — море словно затягивает зрителя вглубь картины. На ней изображены две женщины и мужчина, которые в задумчивости напряженно смотрят вдаль. Трудно понять, какова цель их пребывания на камнях, однако каждый ощущает меланхолическую атмосферу ожидания. Мастер использует один из своих самых любимых мотивов — отражение света в водной глади. Поверхность моря начинает играть бликами, небо и вода в лунном свете становятся одной стихией. Так же, как и в других пейзажах живописца, особой выразительной силой в этой работе обладают силуэты людей, выделяющиеся в мерцающем свете. Художник использует богатую палитру оттенков: от золотого до светло-желтого, противопоставляя им фиолетовый и синий. Этот пейзаж, как и многие морские работы мастера, отмечены особым чувством величественности пространства и единства всей вселенной. Парусные лодки на втором плане символизируют призрачность надежды, которая манит, но быстро исчезает при лунном свете. Подобная аллегория — классика романтической поэзии и живописи. Существует еще несколько картин с таким же названием и сюжетом, отличающихся только расположением и количеством персонажей, одна из них хранится в санкт-петербургском Государственном Эрмитаже.