Тем не менее Мертог был не единственным подозреваемым. Те же шкурные мотивы могли быть и у Сечела. Успешно справившись с заданием, Скордж мог в награду получить постоянную должность и тем самым обойти по положению угодливого советника Дарт Найрисс. Благодаря этой роли Сечелу удалось найти нишу в ситском обществе. Без сомнения, он приложил бы все силы, чтобы избавиться от потенциальной угрозы своему положению.
Ранее Скордж был свидетелем разговора Сечела с двумя наемниками в космопорту. В тот момент казалось, что он отгоняет наглых выскочек с дороги высокопоставленного повелителя ситов, только что прибывшего на планету. Теперь Скордж задумался: уж не давал ли Сечел им последние инструкции перед боем? Тот факт, что Сечел выжил во время перестрелки во дворе, тоже вызывал подозрение. Возможно, ему просто повезло или он обладал исключительной живучестью прирожденного труса, но ведь могло быть и так, что наемники просто старались не стрелять в его сторону.
Мертог повернул за угол. От трения о доспехи боль в плече Скорджа все нарастала. Но он не отставал от коренастого человечка, не желая выказывать ни малейшего проявления слабости.
В конце зала обнаружилась очередная закрытая массивная дверь. По обе стороны от нее стояли два сита-ученика. Скордж сомневался, что кто-то из приближенных к Найрисс ситов мог состоять в подчинении у человека, так что, скорее всего, глава службы безопасности не был их непосредственным начальником. Но тот факт, что они даже не попытались преградить Мертогу путь, давал понять, что тот занимал в доме Найрисс привилегированное положение.
Мертог подошел к двери и легонько постучал. Потом шагнул назад и встал по стойке «смирно».
Пока они ждали ответа, Скорджу пришел на ум третий вариант: Мертог и Сечел могли вместе спланировать нападение во дворе. В Академии слабые ученики иногда сговаривались и действовали сообща, чтобы победить кого-то более талантливого. Нетрудно было представить, что подобные вещи происходили и за стенами учебного заведения.
Сейчас невозможно было сказать, была ли среди этих теорий хоть одна верная. Но Скордж понимал, что в любом случае нужно смотреть в оба.
Дверь открылась, и за ней оказалась юная тви’лека. На ней было черное платье, украшенное на спине и груди лиловой четырехконечной звездой Дарт Найрисс, заключенной в красный круг. На шее тви’леки был застегнут электроошейник, но даже без него было ясно, что она принадлежит к той же касте, что и все представители ее расы.
Когда в последние дни Великой Гиперпространственной войны ситы начали отступление, они забрали с собой пленных, захваченных во время предыдущих побед на республиканских планетах. Эти пленные – в основном люди и тви’леки – были обречены жить в рабстве.
По приказу Императора ни один раб или рабыня не могли получить свободу, и это бремя передавалось из поколения в поколение. Таким образом, можно было не сомневаться насчет положения любого тви’лека в обществе Империи – они были и всегда будут рабами, ведущими свое происхождение от предков, слишком слабых, чтобы защититься от ситов.
Рабыня преклонила колено и опустила взгляд, пропуская Мертога, Скорджа и Сечела. Потом она закрыла за ними дверь и отступила в угол.
Хорошо освещенная комната, судя по всему, была кабинетом или личной библиотекой. Ее стены были увешаны полками из старинной древесины, прогнувшимися под весом водруженных на них сокровищ.
Скордж только и мог, что в изумлении таращиться на коллекцию. Во время учебы в Академии он видел только один настоящий манускрипт – старинный фолиант возрастом более десяти тысяч лет, датированный временем прибытия первого темного джедая на Дромунд-Каас. Книга считалась бесценным артефактом, одним из главных сокровищ Академии.
Но здесь, на полках вдоль левой стены, выстроились десятки, если не сотни томов. Большинство книг были большими и массивными, с прошитыми страницами и в обложках из тисненой кожи или иначе обработанных шкур – хотя Скордж подозревал, что отнюдь не все владельцы этих шкур были бессловесными тварями. Книги казались очень старыми, но хорошо сохранились – пусть и было видно, что к ним прикасались, и не раз. Очевидно, Найрисс частенько их листала.
На полках справа лежали еще более древние и хрупкие образчики. Листы пожелтевшего пергамента были скреплены изящными проволочными зажимами. В прозрачных защитных тубах покоились свитки. Стеклянные чехлы, позволявшие листать страницы, защищали несколько книг, которые по виду могли обратиться в прах от порыва ветра.