Это в истории Гитлера важнее, чем штришки адвокатов нацизма и теоретиков «европейской гражданской войны», сочинивших что Гитлер – ответ на Ленина. И сочинение это появилось очень давно – ещё в русской эмиграции 1920-х годов, впервые затвердившей формулу мировой гражданской войны против большевизма и его агентов.
РАДИО
Середина 1970-х. Каждый год 9 мая по Центральному радио в 18:50 (или 17:50?) звучала Минута молчания: краткое вступление и затем отсчёт метронома. Ясно помню слова: «мы помним, как наш отец поднимал нас высоко-высоко к небу…» Понятно, что он погиб.
Тогда это звучало как прямое обращение к памяти поколения моих родителей, то есть просто к старшим в моей семье. Сейчас я понимаю, что даже они, 1931–1932 годов рождения, уже были старше к 1941 году тех, кого отцы, уходя, могли поднять к небу. Такими были только люди 1935-го года рождения и младше. Но это уже не важно. Сейчас эти слова адресованы были бы уже заведомому меньшинству. И уже не большинство – мы, дети детей войны, их самая больная, детская память.
ТО ЕСТЬ РАССТРЕЛ
Все имеющиеся у русского гражданского населения валеные сапоги, включая и детские валенки, подлежат немедленной реквизиции. Обладание валеными сапогами запрещается и должно караться так же, как и неразрешённое ношение оружия.
«ПРИБАЛТИЙСКИЙ ФАШИЗМ»
Автор этой формулы – лидер русских социалистов-революционеров В.М. Чернов. Время: 1936 год. Источник: статья Чернова «Затруднения прибалтийского фашизма» (ГАРФ. Ф.Р-5847. Оп.1. Д.57).
ОККУПАНТЫ
Когда фашистские оккупанты требовали у моей бабушки: «матка, яйки» и, вступив с ней в рукопашный бой, отнимали курицу… – на каком языке они говорили? На своём представлении о русском? На польском? На польском, ибо прежде завоевали Польшу, или были поляками? Думаю, потому, что были кашубами.
СТАРШИЕ БРАТЬЯ
В 1960-е в просветительских книгах-текстах о войне, адресованных детям, ещё была инерционная (1950-х) формула о том, что это была война отцов и старших братьев, а среди городских учителей старшего поколения ещё можно было изредка наткнуться на окончивших гимназию. К нам в дом отец однажды привёл бодрого 75-летнего старика, засвидетельствованного как водитель Дзержинского.
ПЕСНЯ
Отец мой шлёт мне привет с того света о войне: моему младшему сыну 2012 года рождения отчего-то понравилась старая песня «У незнакомого посёлка, на безымянной высоте».
И только я на земле знал и помнил, что это была любимая песня моего отца.
МЕДАЛЬ
Маленький Андрюша со мной смотрит на медаль Минобороны СССР к 20-летию Победы (1965):
– Это какая медаль?
– Военная?
– Ты воевал?
– Нет. Мой дед воевал.
– Отдай ему эту медаль.
– Его уже нет.
– Где он?
– Ушёл на небо.
Война – зло. Но я рад, что и в моём поколении есть люди, которые с честью могут сказать о себе: «Я воевал».
ПАСХА
Переживание Пасхи. Мои старшие дети её переживали первобытно и любовно. Я завидую им белой завистью. Мне дано это только в завершении службы.
Журнал Фонда Чулпан Хаматовой для детей-пациентов онкологического центра Д. Рогачёва просто и естественно назвал сейчас, анонсируя, «светлым днём» День Победы. И в этом – чистая правда. Андрей Ашкеров как-то назвал 9 мая «гражданским культом» классического образца, где соединяются все бывшие, нынешние и будущие поколения (нечто от этого в Испании – в La Pascua Militar). И если уж допустить часть филетических искушений, то для нас День Победы – гражданская и национальная Пасха, строго следующая за нашей общей, вселенской.
ХОЛОКОСТ
Сегодня мне приснилось, как вагон, где я еду, проверяют спокойные, корректные, деловитые немцы и выводят из него евреев. Судя по тому, что определяют их они как-то простенько, явно скоро и моя очередь.
При этом мирно и вежливо говорят евреям: «а вот эту книжку, что вы взяли с собой почитать, оставьте здесь и эту печень оставьте. Это всё лишнее». Уже так человека подавляют и превращают в безропотную мишень. Вежливостью.
САМОЕ ГЛАВНОЕ
Маяковский гнушался. И вместо службы в армии подавал ананасную воду известно кому. Но Есенин и Блок служили в армии в той войне, хоть и не на передовой. Но сын малосимпатичного мне Милюкова добровольцем ушёл на ту войну и отдал жизнь. Сын его политического недpуга Стpуве тоже добровольцем ушёл на войну. Это главное. Это самое главное.
ПОЛЯКИ
Часто вспоминаю виденный в детстве польский фильм. Германия, автомобильные гонки, польская команда: 1 сентября 1939 года. В окружении ненависти и тишины они тихо поют польский национальный гимн. Обычные люди, им не нужно ничего знать про Юзефа Бека и Берёзу-Картузску, им достаточно оставаться самими собой, когда убивают их страну.