Ледяной ливень, от которого стынет в жилах кровь, пролился на ее бедную голову, но он же должен и привести ее в чувство. Вид Клиффорда, прыгающего вокруг Грейс, как будто та была хрустальной, станет для нее лучшим отрезвляющим средством. Она, Алекс, умная волевая женщина, сможет вырваться из омута любви к Клиффорду. Она понимает всю бесперспективность своей любви к этому мужчине. Страстное самоотречение не для нее. Эту ступень в своем развитии она уже проходила.
Когда Алекс, воспитанницу приюта, выбрал ее бывший муж, прошагавший к ней на весеннем балу в Кембридже десять футов, не обращая внимания на других девушек, она растаяла, как выставленное на солнышко мороженое в вазочке. Алекс пела ему осанну до тех пор, пока не поняла, что она не из тех натур, которые могут без остатка раствориться в мужчине. Если страсть не приносит счастья, она постарается избежать неприятных минут в жизни.
Алекс машинально двигалась в транспортном потоке, поворачивая то налево, то направо в зависимости от того, что ей было удобнее делать. Так она добралась до Парк-лайн и свернула на Найтсбридж. Уже маячил впереди купол Альберт-холла, когда Алекс очнулась и осознала бесцельность своего путешествия по Лондону. Она развернулась и поехала домой. Здесь, у дверей квартиры, ее ждал сюрприз.
Алекс всегда мечтала найти свою мать или хотя бы узнать, кто она. Подростком она выдумывала самые разнообразные причины, чтобы объяснить долгое отсутствие матери: автомобильная авария — вот ее мать бежит к ней, а мчащаяся на бешеной скорости машина сбивает ее; мать в больнице — она неизлечимо больна, хотя верит, что поправится и заберет свою дочку, свою Алекс, но умирает. Как ни чудовищны были картины, рисовавшиеся в воображении девочки, они приносили облегчение. Жить с ощущением, что она оказалась ненужной собственной матери, было нестерпимо больно.
Став взрослой, Алекс предприняла попытку найти своих родственников и обратилась к частному детективу. Она хорошо запомнила пожилую женщину, похожую на мастодонта, с неожиданно приятными манерами и ласковым голосом, работавшую в детективном агентстве.
— Мне было лет шесть-семь, когда меня нашли брошенной в пустой квартире, — рассказывала она, обласканная теплым приемом секретаря, чье сердце выгодно отличалось от ее внешности. — Я попала в приют. Несмотря на свой возраст, я не говорила и не помнила ни своей матери, ни своего имени. Я до сих пор его не знаю. Я ношу имя нашедшей меня женщины.
Стивен, в то время еще ее муж, всегда отговаривал Алекс от подобных действий.
— Не вороши прошлое. Ничего хорошего ты там не обнаружишь, — все время твердил он ей. — Твоя мать наркоманка или алкоголичка. Нормальные люди детей не бросают.
Как ни печально это звучит, но муж оказался прав. Детектив нашел ее брата, которому мать, к тому времени уже умершая, даже не сказала о существовании у него сестры.
И вот ее нерадивый, нигде не работающий братик в состоянии то ли алкогольного опьянения, то ли наркотического кайфа сидит у нее под дверью. Алекс узнала о нем лишь год тому назад, но уже смогла всей душой к нему привязаться. Несмотря на его никчемность и вечное стремление выклянчить у нее деньги, Алекс его любила.
В сердце, которое за сегодняшний день подверглось таким испытаниям, что казалось его уже ничто не могло тронуть, заползла тревога. Глаза Дика были закрыты, и вся его поза была такой расслабленной, что у Алекс мгновенно мелькнула мысль о наркотиках.
Нет! — в отчаянии закричала душа Алекс. Их мать уже умерла от этой гадости. Она не позволит отнять у нее брата! Она сейчас же отвезет его в больницу, специализирующуюся на излечении наркоманов.
Недолго думая, Алекс выбежала из дома в поисках такси. Слезы, беспомощные женские слезы, застилали ее глаза. Но вот вдалеке, на их тихой улице, показался автомобиль. Алекс неистово замахала руками, прося остановиться. Она даже не разобрала, что это было совсем не такси.
Клиффорд ехал в машине, злясь на себя, на Грейс, на всех и вся. Его бывшая пассия сегодня снова объявилась. Умело манипулируя словами, изображая неподдельное страдание от постигшей его утраты, Грейс смогла уговорить Клиффорда вместе пообедать. Внезапно ей стало нехорошо, и Клиффорд вынужден был привезти ее к себе домой. Разыгрывая почти обморочное состояние, она попыталась его соблазнить. Он догадался, что Грейс симулирует только тогда, когда увидел ее лежащей на диване в кокетливом белье. Клиффорд злорадно усмехнулся. Голубушка просчиталась. Она его не волновала, вся ее игра напрасна. Вместо любовника Грейс получила только мокрое полотенце на голову. Так ей и надо! Почему ему всегда попадаются алчные бабы? Всем им нужны только его деньги, а одна — продажная тварь — даже оттяпала у него львиную долю наследства.
Впереди показалась отчаянно машущая руками женская фигура. Клиффорд затормозил.
— Помогите! — услышал он женский крик и… увидел Алекс.
Мстительная улыбка искривила губы Клиффорда, когда Алекс, не узнавшая его, схватила его за руку и, не переставая повторять «помогите», поволокла в дом. Поднявшись по лестнице, он увидел сидящего на полу оборванца. Даже на сугубо мужской взгляд Клиффорда, человек, несмотря на свой неряшливый вид, был не только молод, но и очень красив. Вечер предлагал недурное развлечение, и Клиффорд, обнимая одной рукой Алекс, которая по-прежнему продолжала реветь в три ручья и не поднимала на него глаз, положил другую руку на плечо незнакомца.
Тот открыл глаза и проворно вскочил.
— В чем дело?
Увидев плачущую Алекс, ради встречи с которой он пришел сюда и ждал уже несколько часов, Дик сделал быстрое движение корпусом и резко выбросил вперед руку. Клиффорд отлетел и грохнулся на пол. Дик рванулся к Алекс.
— С тобой все в порядке? Он ничего тебе не сделал? — расспрашивал Дик, тревожно заглядывая в лицо Алекс, все в разводах от слез.
Алекс с испугом смотрела на брата. Потом осторожно приблизилась к нему и положила руку на плечо.
— Успокойся, тебе помогут.
Дик притянул Алекс к себе и начал гладить ее по волосам, приговаривая:
— Не плачь, сестренка, все будет нормально.
Они пытались привести друг друга в чувство, не только не обращая внимания на слова, которые каждый из них говорил другому, но и оставив без внимания лежащего без признаков движения Клиффорда. Вернуло их обоих в реальность скуление собак за дверью, которое становилось все громче и громче.
Алекс и Дик одновременно встряхнули друг друга.
— В чем дело? Что случилось? — слаженно проскандировали они. И наконец поняли всю трагикомичность ситуации.
— Так ты просто заснул в ожидании меня? Это не наркотики? — все еще тревожась, спросила Алекс.
— Боже мой, я к ним никогда прикасался, — серьезно ответил Дик. Вдруг он схватил Алекс за руку. — Живо открывай дверь. Он начал шевелиться и сейчас придет в себя. Тогда нам не поздоровится.
Алекс быстро смекнула, о чем говорит брат. Очнувшись, человек, которого она считала шофером, не будет рассыпаться в благодарностях. Она открыла дверь, и черный ураган обрушился на Дика, который в смятении попятился. — Лулу, на место! — строго приказала Алекс и обратилась к брату: — Не бойся. Она только с виду такая страшная.
С опаской посматривая на милейшее создание размером с большого барана, которое вырывалось из рук Алекс, Дик сделал шаг и вдруг заметил еще одну собаку, тоже, по-видимому, добрейшее существо на свете, которое приняло боевую стойку и хищно обнажило клыки. Дик замер.
— Лили, успокойся, это свой, — приговаривала Алекс, уводя собак.
— Я не знал, что ты увлекаешься кинологией.