Кремль атаковали через Спасские ворота, символично пытаясь "спасти Отечество", всю территорию заполонили быстро, притащив даже пушки. Всех, кто пытался хоть как-то остановить волну, уничтожали не церемонясь. Полупьяные стрельцы не задумывались о последствиях, понимая, что перешагнули грань и желая лишь справедливости, хотя и не до конца представляя, в чём она заключается. Итоговой ареной стала площадь перед царскими палатами, где уже волновалось стрелецкое море. Растерянная Наталья Кирилловна не могла поверить своим глазам - всё происходило не так, как ей обещали Матвеев и Иоаким. Не было бесконечного бития челом, никто не умолял и ничего больше не выпрашивал. Озверелая толпа начала требовать!
Государыня-матушка вывела Петра на Красное крыльцо, чтобы объясниться и жалела о том, что нет Иоанна, наличие которого развеяло бы нелепые слухи. Вышедший на самый край Артамон Матвеев обратился к стрельцам, поясняя, что царевич находится в Беспутине и никто его не убивал. Он предложил найти выборных, знавших Иоанна в лицо и отправить их к Вяземскому. Патриарх предложил тоже самое и лишь Михаил Долгорукий зачем-то начал кричать на стрельцов и поносить их всячески.
Воистину, сколько историю не перекраивай, но наглые, заносчивые рожи всегда будут одинаковы!
Успокоившаяся было толпа, взревела и последняя возможность договориться миром испарилась. Долгорукого просто изрубили в куски, заодно забили Матвеева. Наталья Кирилловна тащила Петра за руку, пока не добралась в Столовую палату. Бежать некуда - стрельцы ворвались в Кремль, смяв остатки "стремянных" и рыскали повсюду. Афанасий Нарышкин попытался спрятаться в церкви, где его и зарубили. Ивана Нарышкина найти пока не могли, зато прикончили Григория Ромодановского. На Москве разорили многих бояр, убив даже старика Юрия Долгорукого и, между делом, хитрющего Языкова, который с такой лёгкостью перебегал от царя к царю и от клана к клану.
Патриарх, которого не трогали, но пихали - прошёл в Соборную церковь. Слишком много дум его одолело, да и ошибки следовало признать перед лицом бога. Поспешный выбор царя не принёс спокойствия Московии, а лишь дал дополнительный повод к кровавому буйству.
Остатки казны разграбили, как и многое в Кремле и в Приказах - какая же война без трофеев?
На следующий день вакханалия продолжилась. Государыне пришлось выдать своего брата Ивана, чтобы спасти себя и сына, а также позволить надругаться над отцом. Ивана Нарышкина прилюдно казнили, а Кирилла Полуэктовича постригли в монахи. Юдин организовал пару полков и отправился с ними в Беспутин, чтобы покарать Вяземского. Желающих нашлось бы гораздо больше, но Хованский совсем не хотел делиться со многими возможной богатой добычей. Слободы иноземцев подверглись набегам, как будто те виноваты в исконно русских проблемах. Патриарх отправил гонцов-иноков к Иоанну, дабы убедить того вернуться в Москву и сделать хоть что-нибудь, пообещав помазание на царство. Оклемавшийся Иван Милославский разослал посыльных к боярам, призывая собрать ополчение, но даже сам понимал бесцельность этого. Во-первых, многие разбежались из Москвы по своим деревенькам, во-вторых, не было единого места для сбора. Не будешь же формировать подразделения на Красной площади в присутствии стрельцов?
Сдвоенный полк слегка разделился - конные умчались вперёд, в Беспутин, желая побыстрее обогатиться...
Пётр с сестрой Наташкой прятались у царевен и обговорили всё, что под руку попалось.
- Петя, ты зря не веришь, что Михайла Вяземский придёт нас выручать, - сердилась влюблённая девчушка, - он такой сильный, красивый и умный. Настоящий русский витязь!
- Эх, Наташка, ничего не понимаешь, как все бабы. Тута войско нужно, а не красота, откуда у Мишки полки?
- А может он в лесу их прячет и никому не показывает?
Маленькая выдумщица хотела верить в свои мечты и не было силы, способной ей помешать. Вот, вынь да положь Вяземского во главе армии, да ещё и на белом коне!
- Петя, ты же царь, разреши мне, когда вырасту выйти замуж за Михайлу. И ему почётно и мне счастье.
- Дурёха ты маленькая, - приобнял сестру государь-малолетка, - тут бы живыми остаться, а ты женихаться собралась.
Мелкий Романов слишком рано осознал насколько нужна своя военная сила: верная и преданная. Царская армия способна на мятеж, как это было в Риме и Византии, а свои личные солдаты-дружинники никогда не подведут. По крайней мере, ему хотелось в это верить. Вот только где людей, вооруженья и деньги на них брать, коли мал ещё? Небось, маменька и не позволит такое!