– По-моему, на Московском живет. Дядя Вася, Чибис так возле Парка Победы и обретается?
– Дом сто пятьдесят пять, четвертый этаж, окна на обе стороны, дверь железная, – глядя поверх очков и продолжая листать записную книжку, ответил Дядя Вася. – Черного хода нет.
– Дядя Вася давно им занимается, – прокомментировал Карташов. – С тех пор, как всю бригаду повязали, а Чибис сорвался. Если возьмете его – у нас тоже пара материалов есть в загашнике. Сыроватые, правда, но до кучи сгодятся... А ведь он когда-то вместе со мной опером работал в метро. Уже тогда паскудный был парень. Его жестко брать надо, наверняка станет сопротивляться.
– Ну спасибо! Ладно, полетели мы, – Шилов поднялся.
– Удачи.
Петруха, продолжающий ковыряться с кассетами, хмыкнул:
– Орден тебе обеспечен.
– Ага, с закруткой на спине. На меня Арнаутов уже такую блевотину шефу вылил...
– Ну не нравишься ты ему, противный, – манерно сказал Карташов, и все рассмеялись.
– А что, если мне телогреечку рваненькую и ботиночки скороходовские надеть, он бы меня полюбил? И так уже, как гаврош хожу, – Шилов хлопнул ладонью по оторванному карману куртки.
– Сам понимаешь...
– Понимаю, просто достало все. Ты-то с ним как?
– Параллельно.
– Счастливый!
Пока Шилов шел к двери, Карташов задумчиво смотрел ему вслед, и окликнул, когда Роман уже был на пороге:
– Не против, если я с тобой съезжу? В сводку не попрошусь, просто у меня с Чибисом личные счеты. Может, по-горячему расколем?
– Да поехали!
Арнаутов разговаривал с Кожуриной по городскому телефону. В ее голосе звучала грусть, которую она безуспешно пыталась маскировать иронией:
– Вот видишь, как удобно любить трудоголика. Всегда знаешь, где его можно найти. Значит, тебя сегодня не ждать?
– Извини, тут тема серьезная поднялась.
В приоткрытую дверь кабинета заглянул сын:
– Привет! Смотрю – свет горит. Тебя чего, тоже на Чибиса припахали?
– Таня, я перезвоню, – Арнаутов положил трубку. – Чибиса?
– Ну да, едем какого-то Чибиса брать.
– Какого-то! – Арнаутов-старший презрительно фыркнул. – Салага! С кем едете-то?
– С Шиловым из убойного.
– С Шиловым? – Арнаутов с непонятным выражением посмотрел в стену. – Будь осторожен. Картошки купил?
– Чего? А-а-а, ты про это! Когда, бать? Я ведь на дежурстве.
– А до этого? Значит, опять будешь макароны жрать?
– Значит, буду. Ну ладно, батя, я побёг.
Паша Арнаутов ушел, а его отец выругался и тяжело навалился локтями на стол, глядя перед собой в одну точку.
Чибис сидел в квартире на Московском проспекте и смотрел телевизор. Шел сериал «Тайны следствия». Подозреваемый объяснял следователю Швецовой, что на совершение преступления его подвигла социальная несправедливость: ему не хватает денег на водку, а потерпевшая была вся расфуфырена и благоухала дорогими духами.
Посмеиваясь над убогостью мотиваций кинематографического злодея, Чибис перегнулся через подлокотник кресла и поднял с пола сотовый телефон, который давно подавал сигнал вызова:
– Да.
– К тебе гости. Уходи из квартиры, – услышал он незнакомый молодой голос, и хорошее настроение мгновенно сменилось паникой.
Чибис подскочил к окну и посмотрел во двор. Метнулся в соседнюю комнату, окно которой выходило на улицу. Вроде, все чисто. Торопливо рассовав по карманам деньги и документы, замер у двери, глядя в «глазок» и прислушиваясь. Кажется, никого. Или они уже поднимаются, и он нос к носу столкнется с ними на лестнице?
Выскочил из квартиры, перегнулся через перила. Ни СОБРа, ни оперов. Только соседка из верхней квартиры спускается, ведя на поводке лохматую собачку.
Чибис побежал вниз, сжимая рукоять заткнутого за ремень пистолета. На повороте лестницы чуть не сшиб соседку. Девушка увернулась, собака рассерженно тявкнула.
Прихватить, что ли, бабу с собой, чтобы использовать как живой щит, если во дворе окажется засада?
Ладно, нет внизу никого, он это чувствует. Так что пусть девка пока поживет, пускай топает выгуливать свое лохматое счастье.
Выбежал из дома, и вдоль стеночки, пригибаясь под окнами, добежал до угла. Отдышался, разглядывая свою машину. За лобовым стеклом ритмично мигал красный светодиод сигнализации. Чибис достал брелок, беззвучно отключил режим охраны. Дважды вспыхнули фары, показывая, что в отсутствие хозяина на машину никто не покушался. И рядом с ней как будто никто не прячется. Вперед!
Чибис выехал с неохраняемой парковки и, крутанувшись вокруг дома, занял такую позицию, чтобы с приличного расстояния и из темноты хорошо видеть подъезд. Заглушил мотор, выключил фары. Стал ждать.
Прошло пятнадцать минут, и во двор въехали три машину. Вслед за ними подтянулся и автобус «ПАЗ» с тонированными стеклами и открытой боковой дверью. Из машин, беззвучно закрыв двери, вышли люди в гражданке, из автобуса высыпали одетые в серый камуфляж спецназовцы с автоматами. Когда они проходили освещенный участок двора, Чибис некоторых узнал. Карташова, Шилова и двух оперов его отдела. Надо же, какая представительная команда пожаловала! И все хотят его крови. Хрен им! Может, они его когда-нибудь и поймают, но не сегодня.
Интересно, что они будут делать? Целовать закрытую дверь квартиры, или решатся взломать и войти? Пусть ломают, пусть входят и роются там хоть до посинения. Ничего важного в хате он не оставил...
А вот и соседка. Спешит домой, волоча на поводке упирающуюся собаку. Сейчас их на лестнице ждет сюрприз в виде реалити-маски-шоу. Собаке-то хорошо, она облегчилась, а вот хозяйка, может, и обделается со страху.
Наверняка она его заложит ментам. Скажет, что видела, как он несся по лестнице, не разбирая дороги. Ну и что это им даст? Догадаются, что его кто-то предупредил? Пусть догадываются сколько угодно, все равно им не вычислить, кто звонил!
Через пять минут вышли собровцы, Карташов, Шилов и незнакомый оперативник. Собровцы погрузились в автобус и отчалили первыми. Карташов пожал Шилову руку и укатил на служебной «волжанке». А Шилов, уперев руки в бока, еще какое-то время стоял возле своей «Альфы-ромео» и вертел по сторонам головой, будто догадываясь, что враг где-то рядом и из темноты посмеивается над ним.
Чибис достал телефон и по памяти набрал номер:
– Алло, Фельдмаршал? Давай решай что-нибудь с этим Шиловым, а то я чувствую, проблемы только начинаются!
7
Когда Шилов вернулся домой, Юля уже спала, прикорнув на диване в гостиной.
Он постоял, глядя на нее с усталой улыбкой, потом выключил телевизор и ушел на кухню.
Стол был красиво сервирован, толстые свечи догорали в большом низком подсвечнике. На сковороде остывало мясо со сложным гарниром. Шилов налил в бокал красного сухого вина и начал есть прямо со сковородки.
– Привет! – вошла Юля. Лицо у нее было заспанное и слегка виноватое, на щеке краснело пятно от подушки. Одета она была в длинную темно-синюю рубашку из его гардероба. – Надо было меня разбудить.
– Ты так сладко спала, что я не решился.
– Ты меня второй раз поражаешь своей деликатностью. – Подойдя ближе, Юля разглядела ссадину над его левой бровью: – Что это, бандитская пуля?
– Угу, – жестом обозначив тост в честь Юли, Шилов допил вино и подцепил со сковородки очередной кусок мяса.
Подождав, пока он доест, Юля отобрала вилку и бокал, усадила Шилова за стол и рассмотрела ссадину. Достала из холодильника водку, смочила салфетку, протерла кожу.
– Заметь, я героически не издал ни звука.
– Да, мальчик ты тихий, – Юля грустно вздохнула. – Только мне, наверное, стоит жилье поискать.
– А что, тебе здесь не нравится?
– Привыкать не хочу. Тебя убьют, а я что, на улицу? – Встав позади стула, на котором сидел Шилов, Юля обняла его за плечи, прижалась щекой.