Когда рассвело, в квартире послышалась возня. Тихие шорохи и металлические щелчки. Я знаю, что это — Олег проверяет пистолет. Видимо, Света добилась своего.
Лева встал и начал собирать наши с ним вещи. Я не возражала. Слезы кончились, осталась только апатия и тупая боль. Потерев будто полные песка глаза, я стала складывать в другую сумку консервы, которые были в пределах досягаемости. Я не смогу остаться в этой квартире. И даже не стану просить об этом Леву. Найдем другое место.
Утрамбовав вещи и оружие, мужчина переоделся в уличное, зашнуровал высокие ботинки, рассовал по карманам нужные мелочи. Казалось, ему нужно что-то делать, чтобы отвлечься. Я тоже собралась, связала волосы в хвост, сто раз проверила, как застегнуты все сумки. Нужно что-то делать. Но еще нужнее заставить себя выйти и попрощаться.
Света пришла сама. Заплаканная, осунувшаяся, она молча нас по очереди обняла и поцеловала. Я снова разревелась, и, прижимая к себе сумку с консервами, оставила замечательную настрадавшуюся маленькую семью наедине.
Полностью седой Олег, не прекращая сжимать губы в упрямую полоску, стиснул меня в обьятиях, судорожно вздохнул, но ничего не сказал. Я плакала у него на плече, вцепившись в ткань футболки. Лучше бы я, а не Света! Они бы выжили втроем, воспитали бы мелкого, я уверена, все смогли бы! Лучше бы я…
Короткие мужские объятия в полной тишине — и мы выходим в подьезд. Хотелось кричать, проклинать и биться головой о стены, но сил на это не было, да и не поможет, только больнее будет всем. Но что мои чувства в сравнении с Левиными? Боже, как ему больно. Разве он заслужил пережить такое дважды?
Мы спустились на два этажа, когда донесся чуть приглушенный выстрел. Лев остановился, невидящим взглядом сверля выкрашенную зеленым стену. Второй выстрел словно попал в него самого — его колени подломились, и он рухнул на ступеньку, утыкаясь лбом в сложенные предплечья.
Я присела рядом, утирая слезы рукавом, и угодила в медвежьи объятия.
— Теперь у меня есть только ты, — прохрипел брюнет, стискивая меня еще сильнее, — и я все сделаю, чтобы защитить тебя.
========== Часть 6 ==========
Лева словно потух. Ничего не говорил, просто смотрел пустыми глазами на дорогу, даже руль до побеления костяшек не сжимал, как делал это в моменты плохого настроения раньше. Я понимала его состояние, мне тоже было больно. Но я все же беспокоилась за его душевное здоровье. Самое плохое — он не сможет выместить злость на зомби, потому что знает — виноваты далеко не они.
Мы почти выехали из города. Я молчала — мне было все равно, куда ехать, а уж тут оставаться точно не хотелось.
— Давай хоть мир посмотрим, — вдруг криво усмехнулся брюнет, наконец-то доставая пачку сигарет из подлокотника.
Если курит — значит, уже приходит в норму.
— Почему бы и нет, — пожала плечами я, — бесплатный вояж по Европе и жизнь в средневековых замках?
— Во-во, — за одну затяжку спалив почти треть сигареты, он выдохнул горький дым в приоткрытое окно, — надо только заскочить в книжный и путеводители взять.
Я отвернулась к окну и легонько улыбнулась — взял себя в руки. Быстро запихал боль поглубже, он же брутальный мужик, ему не положено нюни разводить. Жизнь продолжается, пусть даже и без дорогих нам людей. Я поняла это, когда похоронила маму. Приучила себя, что, рано или поздно, легче все равно станет.
Я вздрогнула, когда послышался сухой треск выстрелов. Лева остановил машину, потянулся на заднее сиденье за автоматом.
— Только не снова! — застонала я, едва только увидела огненно-рыжую шевелюру парня, вышедшего спиной вперед из переулка.
— Какие люди, — ухмыльнулся как-то ну очень маньячно мой муж, выходя из машины.
— Лёв, да ну его, — поморщилась я, но брюнет уже встал на одно колено и прицелился.
После первого же выстрела, свалившего одного из трупов, рыжий обернулся ненадолго, но почти сразу вернулся к защите своей жизни. Зомби было около десятка, и вдвоем они их быстро перестреляли. И я даже загордилась — несмотря на в пять раз большее расстояние, мой вояка не сделал ни одного лишнего выстрела и упокоил больше половины нежити.
— Еще помощь нужна? — не меняя положения, спросил Лев.
— Если подкинете до хаты, буду благодарен, — откликнулся парень, — у меня машина сломалась.
— Оружие все мне отдашь, — приказал мой муж, поднимаясь.
— Если только с возвратом, — усмехнулся рыжий, держа автомат за ремень в вытянутой руке и медленно направляясь к нам.
Я поджала губы. Как-то глупо его еще и подвозить, учитывая то, как он с нами поступил в прошлой игре. Но, с другой стороны, бросить его тоже немилосердно, где он найдет себе открытую машину с ключами. Не уподобляться же ему, верно?
Когда рыжик приблизился, Лева забрал у него оружие и быстро ощупал.
— Хоть бы нож с собой носил, — проворчал брюнет, — огнестрел же и заклинить может.
— Ну, я в тайне на это надеюсь, — невесело улыбнулся парень.
— Если ты хоть прикоснешься к моей жене, я тебя убью, — предупредил Лева.
Спасенный рассеянно кивнул, и, видимо, моему защитнику показалось, что его не поняли. Он ухватил рыжего за ворот куртки одной рукой, рывком притягивая к себе и глядя прямо в зеленые глаза. Парня проняло, он чуть побледнел, сглотнул и кивнул еще раз, уже медленнее. Я улыбнулась — обычно такой взгляд Лева использовал для зарвавшихся мальчишек, которые тусуются по подворотням и “отжимают” телефоны и сумочки у таких слабачек, как я.
Забравшись на свое место, автомат мужчина оставил у себя на коленях, потянулся назад и переставил сумку с оружием мне в ноги. Разумно, разумно.
— А Лола? — я повернулась к умостившемуся на заднем сидении парню.
— Она… В другой команде, — нахмурившись, рыжий уставился в окно. Я испуганно глянула на Леву, но он почти никак не отреагировал, только снова закурил, — можете не переживать, я все делал для нее, а теперь мне как-то ровно, я один.
— Как зовут? — хрипловато осведомился Лев, заводя машину.
— Лёня, — откликнулся парень, а после назвал нужный адрес.
Это было в нескольких кварталах, но пешком, и правда, было бы небезопасно. Мы молчали всю дорогу — Лева все еще был не в настроении после упоминания о другой команде, мне было не о чем говорить с беспринципным мудаком, а беспринципный мудак пялился в окно.
Если это семейство нас опять укокошит, и мы чудом вернемся в старый мир, я навеки перестану доверять всем, у кого рыжие волосы и зеленые глаза. Ну, если не считать Леву с его зелеными крапинками в карей радужке, конечно.
— Заходите на обед хоть, что ли, — не особо радушно пригласил Леонид, — надо же вас хоть как-то за помощь отблагодарить.
— Сочту за благодарность, если переживу встречу с тобой, — в тон ответил Лев, но двигатель заглушил и стал выбираться из салона.
Вздохнув, я закатила глаза. Служил, даже киллером был, только при мне дважды был предан — рыжими и шефом — и все равно такой доверчивый. Господи, ну что за неисправимый добряк? С другой стороны, не за это ли я его люблю? Не только, конечно, но…
Пока я проверяла, насколько высоко могу поднять зрачки, не меняя положения головы, Лева обошел машину и открыл мне дверь, подавая руку. Я только улыбнулась, принимая помощь — один раз чуть не свалилась с подножки этого джипа, теперь он каждый раз переживает.
Квартира оказалась просторной, обставленной со вкусом. Три комнаты, из которых одна была гостиной, вторая, как видно было через открытую дверь, спальней. Больше чем уверена — третья комната принадлежала Лоле. Неужели ее правда так звали?
На обед, разумеется, были консервы. Существенным плюсом был мягкий и даже еще теплый белый хлеб. Рыжий достал его из хлебопечки и разломал на куски. Все было молча. Мы молча сели за стол, я молча отказалась от банки пива, молча поели. Первыми словами, которые были сказаны, стал тост.
— За тех, кого с нами больше нет, — встал Лёня со своей банкой.
Мы с Левой тоже встали, выпили, не чокаясь — мой муж тоже взял себе пиво, я же довольствовалась колой.