— Да, знаю, работы много. Да, знаю, грязь по уши. Никто не обещал, что будет легко.
Перетаскиваем вверх по узкой тропинке свертки и ящики. Повсюду слышны удары сапог по грязи, да редкие выдохи-матерки.
Когда все вещи оказались в доме, я вышел перед стариками и поставил на грубо сколоченный стол восемнадцать флаконов. Темное стекло, тугие пробки. Внутри — мутноватая жидкость, чей цвет не разобрать.
Зелье, которое сделает их практиками, яд, противоядие.
Я осмотрел лица команды — уставшие, настороженные.
— Это не будет приятно. — Я постучал костяшками пальцев по ближайшему бутыльку. — И результат неидеален. Вы вольны отказаться, и я провожу вас до Циншуя.
Никто не ответил.
Игнат тянется к бутылочке первым. Резкий вдох, взгляд на меня — короткий кивок, почти прощание. Пробка с тихим чпоком поддается, он делает глоток.
Тишина.
Остальные смотрят на него, будто ждут, что он упадет замертво, но Игнат только морщится, сжимает бутылек в руке. Проходит минута, прежде чем еще трое решаются последовать его примеру. Те, кто не решился, будто прикипели к полу.
— Это лучше переждать лежа.
Те, кто выпил, не спорят. Располагаются на кроватях, глаза смотрят в потолок, дыхание медленное. Напряженное ожидание.
Потом я чувствую, как воздух дрожит, вибрирует, как перед грозой. Над телами начинает клубиться духовная сила, густая, невидимая, но ощутимая мною. Она сгущается, обволакивает их, просачивается сквозь кожу.
Игнат вздрагивает. Его пальцы сжимаются в кулаки, затем он выгибается: резко, судорожно. Рот раскрывается, но крикнуть Игнат не может — сила врывается внутрь него, через кожу, через рот и нос. Хлещет потоком, жадным и беспощадным.
Вспышка!
Я щурюсь, но не отвожу взгляда. Вижу, как содрогаются тела остальных, будто под ударами молний. Кто-то вскрикивает, кто-то только дышит сдавленно, через стиснутые зубы.
Я смотрю и понимаю: такие практики слабее тех, кто развился сам. Насильственное раскрытие энергоканалов делает их фундамент шатким. Те, кто идет естественным путем, могут достичь высот. Эти — нет. Если хороший целитель не займется ими, дальше ранга пробуждения они не шагнут.
Но даже шестой-восьмой ранг закалки даст старикам еще лет пятьдесят жизни. Им ли жаловаться?
Глава 4
По итогу все выпили зелья и без проблем прошли через открытие энергоканалов, став практиками. Хотя я и держал наготове зелья лечения и регенерации, они не понадобились.
Не скажу, что старики-практики разом ощутили себя куда сильнее, чем прежде, но изменения были. Более энергичные движения, более острый взгляд. Либо так подействовал короткий стресс?
— Курс рассчитан на год, — напомнил я то, что уже говорил, собрав их пару дней назад. — Именно за это время ваши труды окупят потраченные на вас зелья. Дальше либо отправляетесь на вольные хлеба, либо продолжаете работать за повышенную плату. Но если кто-то решит бросить дело на середине, будет ровно так же, как и до курса.
Было ли мне стыдно за то, что я вообще использовал на стариках яд?
Разве что немного. Но яд не убивает, а забирает то, что было дано по условиям сделки. Контракт годичный. По окончании года выдам каждому по окончательному антидоту и дальше они пойдут в мир с молодостью и новыми силами. Тем более, яд не смертельный — максимум они силы потеряют, которые без меня никогда бы не получили. Это, примерно, как служебный автомобиль с правом лизинга сотруднику выдать, а если он его угнать попробует — движок дистанционно заблокировать.
Персонал ведь собранный с самого дна, если так посмотреть, я даже не представляю, на что они способны, и просто побег — лишь самый минимально скверный поступок. Можно вовсе украсть собранный запас трав, убить подельников и сбежать в какой-нибудь далекий город. Пусть я проверил память каждого, и в убийствах и воровстве никто не был замечен, но соблазн деньгами на всякое толкнуть может.
Дальше настало время главного. Я достал из рюкзака и бросил на стол мешочки с семенами. Рядом положил свитки с зарисовками и описанием ухода за каждым видом духовных растений.
— Вот семена, которые нужно рассадить на как можно большей площади. Повыше лучше сажать лунный сахар, сепуху, мордовник. В лесу — горечавка, мрачник. Сегодня же начинайте готовить грядки. Выпалывайте траву, убирайте камни, копайте землю. Если земли не хватит, расширяйтесь: можно таскать грунт в мешках с берегов. Чем больше грядок — тем выше премия.
— Что такое «премия»? — почесал голову старик Ван.
— Прибавка к деньгам за месяц, — терпеливо объяснил я.