Вечером, вернулись из похода за ценностями, уставшие — как не знаю кто. Сил хватило только сходить искупаться на море, оставив всё в пещере, и поесть. А потом спать!!! Даже поговорить на ночь глядя не смогли от усталости…
День 5
День Пятый.
Стас, пополнение — нас становится больше!
Утром встал с таким состоянием, как будто опять работал накануне у деда, и он снова заставил меня таскать с речки песок, ведрами. Короче — труп, трупом, только ходячий, и только дышУшчий, или дышАщий, не более. Малой вообще проснулся и лежит, что-то тихонько бормочет.
— Гееенк! Ты что там бормочешь-то? Молишься что ли?
— Да не! Ругаюсь тихонько. Заездили вы и себя и меня вчера, неужели нельзя было оставить хоть половину работы на потом? Не так бы устали…
— А есть гарантия, что машина долго там пробудет? У меня — нет. Провалилась же она с чего-то? А так всё что смог — снял, открутил, и подняли наверх. Там-то уже, надеюсь, ничего с теми деталями не случится.
— А зачем хоть так много тянули сюда? Половину бы хоть на месте оставили, легче же было бы?
— Да, то что легче — согласен. Но я ничего особо лишнего и не взял. Ты же сам видел. Часть инструмента, очень маленькую часть, постели и аптечку — это уже полностью. На "а вдруг что случится" — пусть лучше будет на месте, при нас, так надежнее.
— Ну хоть зачем тянули приемник тот, большой, и автомобильный аккумулятор, спрашивается? Тяжелое ведь все, рук до сих пор не чувствую.
— Извини, просто побоялся оставлять такие вещи там — боязно всё же. Потом, в течении дня, обо всём и расскажу, хорошо? Не обижайся. Сегодня до обеда тяжёлых работ вообще у нас не будет, сейчас поедим — и прогуляемся навстречу солнышку, сходим за солью в запас. А то вдруг и она закончится, и беги за ней, а тратить вес поставки не хочу, раз есть удобная нам местная её замена. Пойдет такой "отдых"?
— А выход есть у меня? Нет. Значит идём!
— Ну, тогда я за завтраком топаю. А ты или костёр начинай готовить, или просушивай очаг, и в нем приготовим. Решай сам, я двинул.
Сегодня я решил не париться с меню, а опять "проехаться по рыбе", и на десерт достать пару раковин, попробовать, как они на вкус…
Пошли по прибрежной полосе, это и проще чем по траве путаться, и в пути собирали плавник в отдельные кучи. Чтобы потом меньше работы было, когда в пещеру станем его носить. Ничего нового не видели, разве что в бинокль, который я взял с собой, рассматривали ближайшие острова, и скалы-камни на пути к ним. Что на них видно, или хоть виднеется, и можно ли по скалам-камням к ближнему добраться, или только плыть придется? Так ведь — пока что не на чём, а вплавь рисковать что-то не хочется… Только обошли последний большой камень, точнее среднюю скалу, на пути — и я чуть не упал от неожиданности, засмотревшись на увиденное. Смотрел-то на море, а ноги "подвели", зацепившись за какой-то другой, небольшой камень. А увидал следующее — метрах в двухстах от берега на камнях застрял надувной матрас. На котором, прыгая, махая в разные стороны и руками и ногами, крича уже совсем охрипшим голосом, метался парень в одних плавках. А вокруг по проходам между камней и скал нарезала круги пара треугольных плавников акул. Повезло-то ему как, не передать — ладно хоть жив ещё! А вот выручать придется мне, или может Генка рванет на помощь, он мелкий и легкий, не знаю. Но посылать малого не хочу. От слова — вообще!!!
Пробежав последние несколько десятков метров к воде, пытаюсь ему, что-то крикнуть — всё даром, напрасно. Он, ничего не слыша, или не в состоянии слышать, так же продолжал "плясать", и что-то выкрикивать. Пришлось не просто кричать, а орать криком, чтобы он только замолчал. В конце концов, сорвав голос, докричался. Так как, оказалось, двести метров над водой — не расстояние, то слышали друг друга хорошо, без переспрашивания. И что же мы узнали? Попал он туда ещё позавчера днем, и двое суток провел на солнце, с минимумом воды, и кружащими вокруг акулами. Теперь, увидев нас, надеялся на то, что мы сможем ему помочь, как-то выбраться из этой ловушки. Переговорив, замолчали — я, обдумывая ситуацию, он — просто обессилив. Тем временем Генка, осторожно ступая по видневшимся из воды камням, или по тем, которые были мелко под водой, двигался к нему, а я только сейчас это заметил. Вот же "засранец" малолетний! А если вдруг сорвётся, а там акулы? Но тревожить его не стал, если может — пусть уж идет. Вот он приблизился на какие-то двадцать метров к пловцу, достал из рюкзака флягу с водой, и привязав к ней веревку, смог перебросить прямо на матрас. Парень её схватил, и стал жадно пить, видно сильно очень хотел. Слышу, как малой говорит: