— Не беспокойтесь, и Макс, и я, несмотря на то, что нам пришлось служить в войсках этой власти, относимся ко всему происходящему на родине очень отрицательно, прекрасно понимая, кто и для чего все это затеял. Я вообще, в своё время просто не успел выехать, как вербовщики поймали, и уже угрожая семье, заставили идти служить. В то время другого ыхода просто не было. И Максим срочную дослуживает, но он тоже не питает иллюзий по отношению к Киевской власти. За почти три недели, от ничегонеделания, мы успели обсудить все доступные темы, и решили единогласно, если придется тут примыкать к кому-то, то только не к укро нацистам, если вдруг сюда принесёт ту нечисть. А там их ещё достаточно много осталось, и не дай Бог встретить их на этих просторах — ведь ума там нет, только проплаченные амерами эмоции.
На такие, или подобные темы мы разговаривали больше получаса. Они, видя и зная, что ныне происходит на их родине, прекрасно смогли предвидеть будущее тут, и вляпываться в такое же дерьмо более не хотели. Да и к нам, честно сказали, пока не видели смысла примыкать — хотели пока пообщаться, посмотреть на то, как будут развиваться отношения дальше.
— Так что, Игорь Степанович, закругляемся на этот раз, нам ещё назад грести достаточно долго, — начали закруглять нашу познавательную беседу.
— А зачем грести, у вас же стоит втулка под мачту, поднимайте парус и вперёд, так же проще?
— Согласен, но сегодня-то почти полный штиль, а ведь ветер ещё и встречный бывает — а мы не научились ещё и под попутным нормально ходить. Самоучки мы — наставника нам пока не попалось.
— Хорошо, в следующий раз придете к нам, я покажу, что и как нужно делать, и чуть потренирую вас.
— А вы что, под парусом ходить умеете? Наш Старшой давал указания, какие специальности нам нужны, и об этом умении в первую очередь было сказано.
— Ну не яхтсмен-профессионал, но достаточно нормально умею с ними обращаться — с другом много на его яхточке ходили. А так я на торгаше третьим механиком был. Потом хозяин слинял куда-то, и когда с судном проблемы начались, списался на берег вчистую, а уже там поймали меня, да и на службу загнали. Вот, оставалось последний месяц дождаться, но сюда попал.
— А я дослуживал по призыву, немного больше четырех месяцев оставалось. Уже друзья и работу нашли в России, и команда собралась хорошая, все они нас двоих ожидали. Теперь уже сами поедут, раз я сюда попал, — это враз заскучавший Макс отозвался, — а так, я на примере своего отца, лет с восьми как радио занимаюсь. И не так, как все в нынешние времена — взял необходимый модуль, и просто его сменил в устройстве. А я люблю с железками ковыряться, паять-мудрить-измерять да потом все это налаживать. Вот и служу, ой, служил в радиороте, на ремстанции, мастером-"ломастером", по ремонту всего электронного, и нынешнего и тем более старого. За успехи в этом деле мне и отпуск дали, аж на две недели, вот из него и возвращался.
— Ну что, я тоже тогда представлюсь, — Илона продолжила нашу беседу рассказом о себе, — жила последние годы в Киеве, училась, работала — и все одновременно. Родители нормально обеспечить меня не могли, а тем более учёба была на платном, и жилье-еду-транспорт нужно учитывать, да и одеться-погулять хочется. А ведь ещё в семье есть младшие сёстры и брат, я и им помогала, учились ведь все вместе, то есть в одном огромном городе, только в разных местах, родители при этом разрывались, пытаясь всех обеспечивать. Вот и совмещала, днем — иняз, а вечером — ходила или ездила экскурсоводом по городу, ну а потом поваром, у подруги в кафе заканчивала свой рабочий день.
В тринадцатом поприсутствовала немножко на майдане, посмотрела на тот кошмар, чуть сама в него не влезла, как только удержалась, до сих пор не понимаю. И потом видела всё, что там происходило, как их всех там эмоционально предводители накачивали. А когда застала расстрел 'Небесной сотни', и узнала от таких же, как и я, думающих, кто и откуда стрелял. То пропал весь тот 'укропатриотизм', который ещё у меня и оставался. А потом сестра, двоюродная, приехала в мае четырнадцатого, и рассказала, что происходило на Юго-Востоке, виденное своими глазами. Короче, я хоть и коренная западная украинка, из Львова сама родом, но и нацию, и страну признавать после этого не имею ни малейшего желания. Вот так-то! И, моё мнение, парни — это вам обеим говорю, Макс и Степанович, если нам не предложат перебираться наши гости к себе на остров, так давайте, хоть признаем их группу своим руководством, что ли, или зоной их влияния, ну или как ещё сказать, придумайте сами. Пока, почти все три недели, мы обходились своими силами, и справлялись со всем сами. А вдруг что случится, или врач понадобится, а они знают, где он есть. Так что, думайте и решайте быстрее, и отпускайте уже их, а то видно, что снова нас боятся начинают — вдруг их в плен возьмут.