Опыт "Откровенных рассказов странника" всегда привлекал к себе мечтателей о духовном совершенстве, не изучивших основ святоотеческой духовной жизни. Причина такого увлечения вполне понятна — "Рассказы" предлагают быстрое средствобез познания своей духовной поврежденности, своих страстей и своего бессилия искоренить их собственными силамидостичь непрестанной молитвы и благодатных состояний[5]. А это, естественно, в высшей степени льстит ветхому человеку.
Известно, что "Рассказами" одно время увлекся даже свт. Феофан (Говоров). Однако позднее он писал: "Книжка — рассказы странника — внешний чин дела изображает, а писания отеческие — внутренний"[6]. "В книгу — рассказы — не смотрите. Там есть советы, не пригожие для вас, которые могут повесть к прелести"[7].
* * *
В качестве еще одной иллюстрации уклонений в молитве можно привести книгу монаха Иосифа Дионисиатиса "Наставник молитвы Иисусовой. Жизнеописание старца Харалампия Дионисиатского" (М. 2005). В ней обычные христианские советы по различным вопросам жизни совмещаются с такими наставлениями о молитве Иисусовой, которые вызывают, по меньшей мере, глубокое недоумение. Эти наставления очень напоминают "Откровенные рассказы странника". Так, молодому человеку старец Харалампий благословляет: "Первое упражнение заключается в том, чтобы произносить молитву устами вслух, причем как можно более отчетливо и быстро. Но будь внимателен. Когда мы проговариваем молитву, приходит сатана и обрушивает на наш ум целый ворох помыслов и мечтаний. Когда новоначальный произносит молитву про себя в уме, нападки лукавого удушают ее. Но если ты быстро-быстро произносишь ее устами, сатане не так-то просто успеть посредством различных помыслов ввергнуть тебя в рассеяние…
Итак, начинаем первый урок. Я дам тебе эти четки-трехсотницу, и с вечера ты вместе с нами будешь совершишь бдение. Будешь читать девять четок Спасителю: "Господи Иисусе Христе, помилуй мя" и три — Божьей Матери: "Пресвятая Богородица, спаси мя". Протянув двенадцать четок, начинай новый круг…
После того как были протянуты первые несколько четок, некоторая сладость мало-помалу стала проистекать из гортани и ощущаться на языке и губах. Она напоминала сладчайший леденец, с той разницей, что последний через пять-десять минут рассасывается. Эта же сладость не умолялась, скорее, наоборот, увеличивалась, так что молодой человек с чувством великой благодарности непрерывно повторял Божественные слова молитвы.
Не прошло и часа, как он[юноша]закончил первые двенадцать трехсотиц[3.600 молитв — менее секунды на каждую молитву!].В конце четвертого круга[14.400 молитв!]его душа внезапно затрепетала от слез славословия и благодарения…"(с. 187–190). И т. д.
Поражает полная противоположность этой практики совершения новоначальными молитвы Иисусовой святоотеческим указаниям. Святитель Игнатий писал: "Первоначально положи себе произносить сто молитв Иисусовых со вниманием и неспешностью. Впоследствии, если увидишь, что можешь проинести больше, присовокупи другие сто. С течением времени, смотря по надобности, можешь и еще умножить число произносимых молитв. На неспешное и внимательное произнесение ста молитв потребно времени 30 минут… Не произноси молитву спешно… делай после каждой молитвы краткий отдых и тем способствуй уму сосредоточиваться. Безостановочное произнесение молитвы рассеивает ум"(5, 110).
"Новоначальным должно заниматься молитвой понемногу, но часто, чтобы сохранить вкус к молитве и не произвести в уме утомления, от которого происходит оставление молитвы" (6, 276)).
"Существенными принадлежностями этой молитвы должны быть: внимание, заключение ума в слова молитвы, крайняя неспешность при произнесении ее и сокрушение духа" (5, 107).
У старца Харалампия видим совсем другое. Во-первых, молодому человеку сразу же дается огромное правило. Святитель Игнатий, напротив, пишет: "Новоначальным должно заниматься молитвой понемногу, но часто, чтобы сохранить вкус к молитве и не произвести в уме утомления, от которого происходит оставление молитвы" (6, 276). Во-вторых, о. Харалампий требует произносить молитву "быстро-быстро" и в качестве назидания говорит о собственном "достижении": "На один вдох-выдох я могу произнести 100–200 молитв" (с. 211)! Это, бесспорно, уникальный случай во всей исихасткой практике. И понятно, почему предлагая такой метод совершения молитвы Иисусовой о. Харалампий не ссылается ни на одного святого Отца. Этот метод противоречит не только учению Отцов, но и простому здравому смыслу: при такой немыслимой скорости, когда в течение нескольких часов молитва Иисусова произносится ежесекундно (!)[8], совершенно невозможно сохранить главнейшее в молитве — внимание, без которого любая молитва "не молитва. Она мертва! Она — бесполезное, душевредное, оскорбительное для Бога пустословие".