Таким образом, строительство, зодчество вписано в божественные планы, и при помощи его можно объяснять и уяснять духовные тайны точно так, как это можно делать, всматриваясь в растущий колос, в невод, полный рыбы, в подрастающую квашню, во всё то, чем изобилуют притчи.
Честертон в «Вечном человеке» даёт себе труд остановиться на образе ключей, данных Петру. Ключ, говорит Честертон, есть вещь замысловатая, хитрая. Это не камень и не дубина, но произведение ремесла и художества. Поборники радикальной простоты должны на этих словах призадуматься. Кроме того, ключ должен подходить к замку. Если ключ красив и крепок, но дверь не открывает, то что пользы в нём? Итак, ключи от Царства Небесного должны быть именно ключами от этого Царства, а не просто ключами. И без сомнения, ключ есть плод труда, доступного не всяко му.
Взглянём теперь на строительство духовного дома с того же ракурса. Что является одинаково необходимым в духовных трудах и созидании дома?
И то, и другое есть процессы длительные и требующие специальных знаний. Размешивать раствор и носить кирпич может каждый, у кого достаточно здоровья. Но ровно поднимать стены и связывать углы, угадывать не заметные для непосвящённого глаза нюансы может лишь тот, кто имеет опыт. Это — первое.
Второе подобие кажется мне ещё более важным. Дом строится постепенно, этап за этапом, и ни одним из промежуточных этапов нельзя пренебречь, ничто нельзя отбросить, забыть, ни от чего нельзя отмахнуться. Нельзя, чтобы крепость фундамента не соответствовала запланированной тяжести стен. Нельзя, чтобы кривизна превысила допустимый предел отклонения. Нельзя экономить на материалах, заменяя нужное количество цемента песком. Нельзя строить дом, начиная с крыши, словно ты рисуешь его на мониторе компьютера, но нужно зарываться в землю и затем подниматься вверх, в строгом соответствии с направлением роста дерева. Ибо искусство всегда подражает природе и не имеет права пренебрегать её законами. Собственно, цивилизационные навыки человека и есть некая «вторая природа», в которой живёт человек.
Наш духовный дом строится так трудно и так медленно; его стены так часто обрушиваются, незавершённое строение столь некрасиво и завершению работ не видно конца именно потому, что мы строим абы как и сикось-накось. Строим по принципу «и так сойдёт», словно строим не для себя, а работаем в стройбате и сооружаем казарму для чужого подразделения. Мы допускаем грубейшие ошибки в планировании, не соблюдаем технологии. И души наши, возможно, похожи на недостроенный дачный городок, где куплена земля и начаты работы, но ни один домик не доведён до ума. Там нет крыши и отсырели стены. А вот там ночуют бомжи и выбиты стёкла. Ну а здесь из фундамента выросло дерево и стены подняты лишь на локоть. Спасение не такое простое дело, и глубоко неправы протестанты, в своём благодушии убеждённые, что сам факт прихода ко Христу через веру делает их раз и навсегда спасёнными.
Образ строящегося дома присутствует не только в Писании, но и в святоотеческих творениях. Авва Дорофей, к примеру, подробно останавливается на этом образе. Он говорит о полагании фундамента, каковым является беспримесная апостольская вера. Затем наступает черёд возведения стен. Стены складываются из кирпичей. Кирпичи — добрые дела, совершённые ради Господа, исполнение заповедей. Простил обиду — положил кирпич. Сдержал гнев и не дал развязаться зачесавшемуся на зло языку — положил ещё кирпич. Помолился внимательно и от сердца — ещё кирпич. Чтобы кирпичи держались друг друга, нужен цемент. Цемент — это смирение. Гордо совершённые добродетели рано или поздно рухнут, словно кирпичи, не держащиеся один за другой. Такое строительство продолжается долго. И, наконец, когда стены возведены и не падают, можно покрывать дом крышей. Крыша — это любовь, она же — венец всех добродетелей.
Очень важно отметить, что любовь как самостоятельная добродетель отсутствует. Её, любовь, невозможно возделывать и взращивать отдельно от всех остальных добродетелей. Наоборот, нужно воспитывать в себе терпение, сострадание, умеренность, воздержность, молитву, отзывчивость. И лишь когда эти труды продолжаются упорно и начинают приносить плод, есть надежда, что Бог увенчает их подарком. Бог подарит любовь, и она явится сама, как небесный дар, как венец всех ранее понесённых трудов. У нас нет любви. Это надо признать. Но в наших силах делать дела любви без самой любви. А в Божией власти подарить нам любовь, когда Ему будет угодно.