Решение Собора было следующим: кто готов жить безбрачно, пусть так и живет, кто же не готов к этому, пусть больше не скрывает своих связей, а женится и живет открыто. По крайней мере, это было честно.
Собор был полон решимости «сделать явной нашу страсть и изобличить ее публично». «Не будем стыдиться нашего врачевания», – говорится в его решении. Врачевание было следующим: кто готов жить безбрачно, пусть так и живет, кто же не готов к этому, пусть больше не скрывает своих связей, а женится и живет открыто. По крайней мере, это было честно.
Такое решение стало сильным ударом по монашеской традиции и породило ответную реакцию со стороны радикально настроенных христиан: Авраам Кашкарский (508-588) организовал сирийское монашество, созданное по египетскому типу, со своей униформой, строгим уставом жизни и, конечно же, обязательным целибатом. Потом эта традиция принесла свои плоды святости и уникального, ни с чем не сравнимого духовного опыта сирийских мистиков.
Ничем, кроме страстей и половых связей, как показал жизненный опыт, дружба между мужчиной и женщиной закончиться не может. Приятельские отношения, конечно же, могут быть, но именно тесная дружба возможна только тогда, когда есть понимание, что она будет перерастать в более близкие отношения. Если человек настроен на брак, то это нормально, а вот что касается внебрачных отношений, связанных с близкой дружбой, то духовный опыт говорит однозначно – это прямой путь к греху.
Душа, которая пришла к полному бесстрастию, может не только дружить с лицами противоположного пола, но и любить их, притом такой любовью, на которую не способны даже самые лучшие семейные пары.
Но вот что интересно. Именно эта традиция, которая была очень консервативно настроена на любые уступки плоти и практиковала самые строгие формы аскетизма и воздержания, пришла к тому, к чему не могли прийти ее предшественники, которые, не очистив как следует свои души, позволяли себе дружить с женщинами.
Оказывается, душа, которая пришла к полному бесстрастию и научилась смотреть на мир глазами ангела, может не только дружить с лицами противоположного пола, но и любить их, притом такой любовью, на которую не способны даже самые лучшие семейные пары. Только в чистой душе может жить настоящая любовь ко всем людям без различия пола и возраста. Такая душа и в женской пленительной красоте видит отражение красоты ее Создателя. Для нее это повод для прославления Бога, создавшего из глины такое величие.
Только в чистой душе может жить настоящая любовь ко всем людям без различия пола и возраста.
Когда из души уходит злая похоть и эгоизм и она очищается благодатью Духа Святого, весь мир меняется в ее очах. Ничто не может такую душу соблазнить и склонить к греху. Только в таком устроении души возможна не только настоящая дружба, но и чистая любовь между мужчиной и женщиной. Половая связь – не единственная форма любовных взаимоотношений, есть формы, подобные ангельским, которые несравненно превосходнее.
Находясь намного ниже такого уровня жизни, мы вряд ли сможем понять, что имели в виду сирийские аскеты, которые матерью всех добродетелей могли назвать… удовольствие. Потому, что понятие об удовольствии у нас с ними совершенно разное. Для кого-то удовольствие – это вафли и сгущенка, у кого-то – красивая музыка, у кого-то – блуд или же просто лежак на пляже лазурного моря. Но сирийские мистики ведут речь об удовольствии беседы с Богом и созерцании невидимого.
У истоков сирийской аскетики, как это ни странно, стояла женщина.
У истоков сирийской аскетики, как это ни странно, стояла женщина. Человеком, которого можно смело назвать основоположником сирийской традиции, является Евагрий Понтийский. И здесь как раз будет очень уместно вспомнить двух женщин, каждая из которых сыграла свою роль в истории жизни этого человека.
В 381 году Евагрий Понтийский стал жить в Константинополе и прославился там не только своей ученостью, но и великим красноречием. Его слова грозно изобличали еретиков, и те не могли ему ничего противопоставить. Евагрий был уже диаконом, когда его постигло любовное искушение. Он влюбился в жену одного высокопоставленного чиновника, и она также сильно его полюбила. С одной стороны – влюбленность, с другой – его сан, а с третей – полемика Евагрия с еретиками. Если он будет нарушать нормы христианской этики, то, даже не впадая в блуд, потерпит крах в этих спорах, потому что пример жизни важнее слов. Еретики просто подымут его на смех, и он станет «притчей во языцех».