Человечество, размножаясь, стремится к некой цели, это однозначно. Почему монах не должен размножаться? Потому что он (или она) достиг цели, он Христу уневестился. Христа нашел? — Нашел. К Нему прилепился, за колени обнял? Что ты еще хочешь, куда тебе размножаться? Все! Достигший цели не размножается. А находящийся в пути продлевает себя в потомстве.
Поэтому в Царствии Божием упразднится необходимость размножения. Размножением человечества, достигшего Рая, будет воскрешение мертвых. Их уже столько было рождено, что все воскресшие, которые жили до этого, и составят полноту человечества.
А вот порассуждать, как бы это было, если бы не было грехопадения, вот это любопытная штука, может, не такая и легкая для размышления, не очень безопасная, но интересная.
Насколько мне известно, западные богословы, например, блаженный Августин, считали, что человек без похоти бы размножался, если бы не согрешил. Он бы бесстрастно привлекал к себе свою подругу так, как друг обнимает друга. И все это у людей не было бы связано с каким-то стыдом, страхом, накалом страстей, сердцебиением, бессонницей, мучительными фантазиями воспаленного воображения, ревности и прочего. Разум все это контролировал бы.
То есть, западные богословы думают, что человек контролировал бы умом все происходящее, все было бы, так сказать, холодно и бесстрастно.
А восточные думают наоборот, что это было бы так же естественно, как функции, скажем, глотания, моргания, которые не контролируются умом. Ум ведь не вторгается в 90% того, чем занимается тело.
Так бы и здесь было: функция размножения была бы отдана туда, где нет греха, но нет и ума, потому что грех возникает там, где есть ум.
Интересная тема для размышления: как бы это было, если бы мы не были грешны. Немножко понять, как бы это было, можно глядя на по-настоящему любящих людей, которые не изменяют друг другу, которые по любви женились. Впрочем, и у них есть место греху, потому что они тоже временами ревнуют, ссорятся, завидуют.
— Вы говорите, брак сдерживает. Но брак тоже разный бывает. У одних всё легко — друг друга любят, и жить вместе в удовольствие, и заботиться друг о друге. А у других всё через силу: с трудом радость, с трудом близость, с трудом общение. Можно ли сказать, что те, кто в браке все делает через силу и заставляя себя, достойны порицания, а правильный образ жизни ведут те, у кого все легко?
— Нет, скорее, наоборот. Тот, кто через силу все делает, достоин похвалы, потому что все, что делается по долгу, через силу, имеет большую награду, чем то, что делается по любви и легко.
— Но почему бывает так? Ведь естественно любить детей, супруга/супругу, приходить домой, заботиться. Почему в какой-то момент всё может поменяться?
— Понимаете, мне кажется, что все естественное стало редкостью не сегодня и даже не вчера. Мы сейчас находимся в очень сложной ситуации, когда то, что естественно, уже перешло в разряд Красной книги. Умирает естественность.
А брак, заключенный не по любви или быстро растерявший любовь — это вообще катастрофа, это тюремное заключение. Я с трудом представляю, как вообще живут миллионы людей, находящиеся в браке по нужде, под давлением обстоятельств, по привычке, ради детей.
— Христиане попадают в эту категорию в первую очередь, потому что они не могут разводиться в принципе.
— Совершенно верно. Христиане одними из первых попадают в эту категорию, и они связаны большим количеством моральных обязательств. В таком случае, они, к сожалению, превращаются в рабов на галере. Тем, наверное, и спасутся те, кто донесет этот тяжкий крест до конца.
Но мне кажется, брак не для этого создан. Брак задуман Богом не для того, чтобы нести его как кандалы, а на пороге Рая эти кандалы сбросить и в Рай войти. Многое Богом создано, чтобы человек наслаждался и через радость познавал бытие. Бытие как источник радости и Бога как источник бытия.
Но, видимо, все так испортилось, что можно только охать и вздыхать о том, как самое святое превращается в обузу. Почему так? Это не наших мозгов дело, мы не сможем дать комплексный ответ. Может быть, люди спешат выйти замуж и жениться. Может быть, брак заключается под давленим каких-то внешних обстоятельств — напором родителей или преждевременной беременностью. Может быть, личная незрелость толкает в объятия друг друга людей, и потом они, повзрослев, вдруг понимают, что рядом чужой человек.