Существуют Православные приходы, рассеянные по всем полушариям и континентам. Они и сегодня светят тихим светом инославному миру. Правда, по привычке более ориентированы на окормление своих людей, оказавшихся за рубежом. В самом начале нужно только совершить благое изменение в собственном сознании, и перестать почивать на лаврах, привычно разделяя мир на «басурманский» и христианский, а понять его, как мир Божий, нуждающийся в проповеди, в том числе и нашей.
Апостолов было двенадцать плюс семьдесят. Они были босоноги и просты, заранее обречены на гонения и страдания за имя воскресшего Спасителя. Нас — миллионы, среди которых немало мудрецов, книжников, людей опытных и бывалых.
Назвать нас совершенно безблагодатными было бы хулой на Истину и на длящуюся Пятидесятницу. Стало быть, наши успехи должны быть уникальны и грандиозны. Но где эти успехи? Очевидно, мы чего-то важного не замечаем, и на что-то бесценное не обращаем внимание. Какой мысленный вирус не дает нам действовать слаженно и эффективно, а миру за пределами Православной Церкви не дает насладиться «единым на потребу» в нашей передаче?
При этом все новинки эпохи могут нам служить. Не нужно обязательно ходить пешком или ехать на осликах. Можно летать, плыть и двигаться на колесницах и плавсредствах самых новых модификаций, лишь бы это не было выражением гордыни, а облегчением служения. И СМИ могут помочь нам, и он-лайн переводчики, и цифровые носители. Глобальная эпоха дает нам в руки соответствующие самой эпохе средства, облегчающие труды. Во времена апостолов такими знаками глобализации были почтовые и торговые связи, пронизывающие Римскую империю, мощеные дороги во все концы ее, и т.п. Апостолы творчески использовали все наличные возможности для проповеди, и нам стоит поступать так же.
И снова повторюсь, что не одно и то же — благовествовать десятку тысяч или миллиону. Стоит внимательно проанализировать схожие и отличные черты проповеди апостольской и нашей (гипотетической). Например:
— В древности невозможно было найти народ (объект миссии) без культурных корней, памяти о предках, своего религиозного культа и прочей цветущей сложности. И эти ментальные установки находились в центре, а не на периферии сознания. Сегодня такими народами являются уже не все. Распространение идей либерализма и ценностей общества потребления, подобно катку раскатывают рельефную и выпуклую действительность в нечто плоское и однообразное. Люди без корней, без культурной памяти, без четкого унаследованного этоса — не фантазия, но умножающаяся к размерах реальность. К ним-то нам и идти. Нам не нужно будет сокрушать ложных богов, которые в каждой деревне свои. Придется общаться с неким усредненным типом человека, с «человеком вообще», часто — с «человеком без метафизики». Подобного опыта ни у кого в истории не было.
— Проповедь апостолов была «просто проповедью». Никакая христианская государственность, устоявшаяся традиция, никакие международные документы и общественные организации за их спиной и не стояли, и не угадывались. Сегодняшнее христианство редко проповедует только Христа, одного Христа, и ничего кроме Единородного. Христианские проповедники volens-nolens повсюду проповедуют Христа и еще «что-то». Они несут с собой свою историософию, свою цивилизацию вместе с плюсами и минусами ее, несут свой культурный тип, который им кажется единственно правильным и т.д. Это очень осложняет и запутывает дело, поскольку угрожает превращением миссии в колонизацию. У нас может напрочь отсутствовать смиренное уважение к возможной пастве, и в крови у нас может жить не столько жар благовестника, сколько ген культурного превосходства.
Ошибка — насаждать в новых местах готовые и сложившиеся ранее где-то культурные формы. Следует благовествовать, крестить и совершать Евхаристию. А новые культурные формы родятся сами, исходя из множества местных факторов, переживших действие благодати.
Можно остановиться и передохнуть. У меня нет желания писать фантастический роман и расписывать в деталях процесс, который еще не начинался. Но остается необходимость понять, что от активности в деле проповеди зависит и наша собственная судьба в вечности, и будущее мира, в котором нам жить еще.
По отношению к Евангелию все люди равны. Если родной народ не ощущает вкуса Евангельской истины и священный голод ему не известен, то есть другие народы с другими характеристиками нравственного здоровья. Значит, проповедовать придется им. Так поступал апостол Павел, который, сколь ни любил сродный ему народ Израиля, все же отряхнул во время оно прах от ног и сказал: «Иду к язычникам».