Саша: — То, что творится в России с Пусси Райот — что это? Многие рокеры, которые в свое время пели всякую ерунду, с возрастом пришли к Богу. Может, панки пошли бы той же дорогой, а после тюрьмы озлобятся и будут потеряны для церкви. И вообще, почему светские власти активно лезут не в свою парафию, а церковь это терпит и поощряет?
Отец Андрей: — Вопрос очень сумбурно задан. На него нельзя дать точного ответа, потому что он неточен. Вы предлагаете панкам делать все, что они хотят, в том числе и в священном пространстве храма? А нам сидеть на лавочках и смотреть, пока они образумятся? Я думаю, так не было бы, даже если бы они пришли к вам в дом петь и плясать. Вы бы их даже к себе в спальню не пустили, пардон, не то что в храм Божий.
И чего хотеть от церкви в этой ситуации? Чего Вы хотите, когда людям плюют в лицо? Когда их бьют по лицу, они могут подставлять щеку, вторую, могут давать сдачи, кстати, поступая по ветхозаветной этике. Но когда им плюют в лицо, они не обязаны говорить «давай еще».
Вопрос не конкретен, и по духу вопроса понятно, что вы хотите, чтобы мы были уж совсем тряпкой под ногами, чтобы по мере вытирания ног об эту труппку мы пищали «спасибо, мы подождем, когда вы к нам придете». Я так жить не хочу, я не хочу, чтобы ко мне в сарай даже заходили люди, которых я в сарае видеть не желаю. Я бы в гараже своем не хотел бы, чтобы у меня там делал кто что захочет и чего я не хочу. Тем более дамы, желающие с носком на голове поплясать, должны находить для политических акций другие места.
Вопрос настолько прозрачен, что ответ на него звучит по мере задавания вопроса. А власти-то вообще они в каждой стране действуют исходя не только из буквы закона, но и исторического самосознания. Поэтому, например, некоторые религиозные группы, легально действующие у нас, могут быть запрещены в других местах. Например, как свидетели Иеговы в Германии. Это не демократично? Может быть. Но немцы считают, что так надо. Спорить с их юстицией бесполезно. После первой волны писков, вторая волна спокойной речи донесла до нас слова о том, что в большинстве западных демократий акция, учиненная с матерным названием, была бы наказана той же мерой, то есть адекватно. Не нужно превращать свободомыслие в вакханалию. И не делайте нас заложниками вами плохо понятой свободы. И для проведения политических акций не выбирайте, пожалуйста, церкви, кладбища, мечети и синагоги.
Tender: — Иисус и апостолы САМИ шли к людям проповедовать. Почему православие этого не делает?
Отец Андрей: — Я сейчас пришел к вам домой или на работу, в зависимости от того, где находится ваш компьютер. Свой приход я анонсировал, сказал, когда я приду, вы вышли на связь, и мы встретились. В чем разница?
То, что этого не делают все, ну так позвольте напомнить, что и апостолов было не так уж много, а количество жителей Земли увеличивается в геометрической прогрессии. Каждые пять-десять лет очень заметно, количество проповедников должно увеличиваться адекватно. Но это не такой естественный процесс, как рождение потомства. Поэтому проповедников на всех не хватает.
Однако мы думаем про это, и со временем ситуация будет меняться, в особенности будет меняться, если вы об этом помолитесь тоже. Жатвы много — деятелей мало, итак, молитесь господину Жатвы: «Да изведет деятелей на жатву свою, — прямой Евангельский текст, — делайте это, и плоды не замедлят явиться».
Юлия, Донецк: — Отец Андрей, расскажите, пожалуйста, какими качествами должен обладать современный мужчина, а какими современная женщина? Какими в идеале должны быть отношения между мужчиной и женщиной?
Отец Андрей: — Ваш вопрос достоин книги, где, кроме введения, была бы первая глава о мужчинах, вторая о женщинах, и третья — о взаимоотношении полов. Я могу сказать вам только о том, какими не должны быть мужчина и женщина, это уже будет не мало.
Мужчина не должен быть инфантилен, безынициативен и глуп. Он не должен быть руководимым женщинами, даже если это его мама и жена, хотя должен слушать их, общаться с ними, прислушиваясь. Он не должен быть ленив, должен, как к естественному порядку вещей, относиться к тому, что он отвечает еще за кого-то, кроме себя. Он должен всю жизнь учиться полезным вещам.
Женщина должна слезть с пьедестала, она не главная в жизни, она вторая. Даже если мать, и трижды мать, и семь раз мать (кстати, они понимают лучше мысль, чем ни разу не мать). Она должна быть скромна и богобоязненна (женщина, боящаяся Бога, достойна похвалы). Любая красота уйдет, а богобоязнь — никогда.