Третий идол по Франку – культура. Позволю себе пространную цитату, ибо она похожа на отрывок из свежей, а не столетней давности, газетной статьи. Итак, «Мы восхищались культурой Европы и скорбели о культурной отсталости России. В Европе мы во всем усматривали признаки «культуры»: в обилии школ, во всеобщей грамотности, в том, что каждый рабочий и крестьянин читает газеты и интересуется политикой, в твердости конституционно-правого порядка, в уважении власти к правам граждан, в жизненном комфорте, в удобстве путей сообщения, в высоком уровне научных знаний, в широкой гласности и чувстве собственного достоинства, в Трудолюбии и промышленном богатстве, в общей налаженности и упорядоченности жизни — и еще во многом другом, что было бы слишком долго пересказывать. Конечно, мы не закрывали глаз и на темные стороны европейской жизни — мы замечали в ней и эгоизм, и мелочность, и мещанскую пошлость и ограниченность, и обилие «буржуазных предрассудков», и жестокость репрессий в отношении нарушителей буржуазного права и морали, и слепой и хищнический национализм. Но в большинстве случаев нам казалось, что эти темные стороны суть еще непреодоленные остатки прошлого, которые сами собой постепенно будут устранены дальнейшим развитием культуры». Себя самих русские люди с некоторой долей ложного смирения причисляли к «недоделанным европейцам», и считали, что будущее наше все равно там, только для этого нужно потрудиться. И тут грянула Великая война.
Она показалась поначалу случайностью, досадным промахом, который вот-вот потухнет, истратив заряд. Потом стало очевидным, что европейский человек вцепился в горло исторического соседа с упорством долго не евшего хищника, и это не закончится ни скоро, ни легко. Фантастическое количество жертв, война в воздухе, на суше и в море, тотальное господство не просто желания победить врага, но уничтожить его, вычеркнуть из числа существующих, превратить в пыль — все это сильно потрясло дотеле благодушные умы. Сама цивилизация стала проклятием, потому что кому нужна эта хваленая машинная точность, достижения химии и покорение воздуха, если работают они на сверхмощную артиллерию, газовые атаки и бомбардировки с воздуха.
А потом была революция в России, говорить о которой трудно из-за слез. Потом – революция в Германии. Потом – Версальский мир, показавший, что «правда и справедливость это пустые слова», что корысть, эксплуатация и лицемерие есть набор констант европейской политической жизни. Одним словом, наступило горькое прозрение. И ведь сказано это до Второй Мировой войны, до Хиросимы, до Вьетнама и проч. Теперь, говорит Франк, мы видим шофера или швейцара с газетой, но уже не восхищаемся его политической грамотностью. Мы знаем ей цену. Мы слышим речи парламентских ораторов, которыми когда-то восхищались, и нас тошнит как от их пустозвонства, так и от своей глупости: «Надо же было купиться на такую дешевку!» Прозрение наступило.
Франк много чего пишет, и пишет ярко, выстрадано. Поэтому я в очередной раз высказываю надежду на то, что пытливый найдет и прочтет. А мы скажем – третий идол пал. Последний идол в списке – идейность. Долгие годы считалось, что человек без идеи это примитивный обыватель. Чего от него ждать? От идейных ждали всемирной справедливости, а от безыдейных только песен под гитару. 20-й век показал, что ложная идейность несравнимо страшнее всякой безыдейности. Ложная идея это бес, антонов огонь, чума информационного века, оружие массового поражения. 21-й век только продолжает доказывать эту странную истину. Идейные террористы, идейные фашисты, националисты… Им имя легион. Они не спорят и не слушают другую сторону. Другая сторона у них и заклеймена и приговорена. Вопрос лишь в сроках. Обычной человечности от них не жди, как будто не обычная мать их грудью кормила. С простым договоришься, с идейным нет. Простой простит и забудет, идейный расстреляет. И все потому что идеи ложные, узенькие, бесовские. Все зараженные ими смертельно опасны уже не для отдельного человека – для целых стран и континентов, и трудно найти кого-либо более опасного чем они.
Букв мною уже написано много. Я планировал меньше. Поэтому, оставляя удивительную статью Франка на проработку и личную оценку умного читателя, подхожу к главному. Когда разочаруется человек в заблуждениях молодости, в идолопоклоннических кувырканиях перед истуканами глиняными, серебряными и пластмассовыми, когда тошно станет ему оттого, что жизнь он прожил лживо и даром, что остается ему? Ему остается найти Бога. Та пустота, в которой он оказался после крушения ложных ценностей, это и есть среда встречи с Подателем Жизни. Пустота сия провиденциальна. Это та пустыня, где происходят самые важные в истории диалоги, подобные диалогу близ горящей Купины. И в самом крушении идолов заложен тот положительный смысл, что иначе нельзя познать Единого, как только перешагнув через бесчисленные обломки рухнувших Астарт, Ваалов и Перунов. Пустота, горечь и одиночество есть предварительные условия обретения Бога. А вместе с Ним – всего доброго вообще, ибо Он – источник всего доброго. Он Сам ждет этих множественных обращений, для чего попускает лжи разоблачиться, скомпрометироваться, завоняться. Словно говорит: «Уходи оттуда, человек. Не там смысл, не там полнота и счастье»