Для выяснения отношения А. Ф. Кони к русскому самодержавию последних лет царствования приведем его характеристику Николая II, недавно обнаруженную в личном архиве А. Ф. Кони. Эти высказывания как бы подводят итог старому миру с его беспримерной жестокостью и неограниченным произволом. "...Трусость и предательство, - писал А. Ф. Кони, - прошли красной нитью чрез все его царствование. Когда начинала шуметь буря общественного негодования и народных беспорядков, он начинал уступать поспешно и непоследовательно, с трусливой готовностью, то уполномачивая Комитет Министров на реформы, то обещая совещательную думу, то создавая думу законодательную в течение одного года.
Чуждаясь независимых людей, замыкаясь от них в узком семейном кругу, занятом спиритизмом и гаданиями, смотря на своих министров, как на простых приказчиков, посвящая некоторые досужие часы стрелянию ворон у памятника Александры Николаевны в Царском Селе, скупо и редко жертвуя из своих личных средств во время народных бедствий, ничего не создавая для просвещения народа, поддерживая церковноприходские школы и одарив Россию изобилием мощей, - он жил, окруженный сетью охраны, под защитою конвоя со звероподобными и наглыми мордами, тратя на это огромные народные деньги" (Рукописный отдел Института русской литературы АН СССР, фонд А. Ф. Кони, ф-134, оп. 1, No 138, стр. 16-16, об.)
В этих немногих строках дана оценка не только ничтожной личности Николая II, но и его такому же тупому, бессердечному окружению, боявшемуся и ненавидящему народ, глумлению над которым не было пределов. Эти строки написаны А. Ф. Кони до Великой Октябрьской социалистической революции. После Великой Октябрьской революции А. Ф. Кони в беседе с А. В. Луначарским дал следующую характеристику Александру III:
"Это был "бегемот в эполетах", человек тяжелый, самое присутствие которого и даже самое наличие в жизни словно накладывало на все мрачную печать. Подозрительный, готовый ежеминутно, как медведь, навалиться на все, в чем он мог почуять намек на сопротивление - какой уж там "первый дворянин своего королевства"! Нет, первый кулак своего царства на престоле" (Журнал "Огонек", 1927 г. No 40.)
Социальные пороки царской России А. Ф. Кони считал возможным устранить путем проведения различных реформ. Он считал, что социальное зло можно искоренить путем принятия соответствующих законов, улучшения дела народного образования, смягчения наказания политическим заключенным и т. п.
В воспоминаниях по делу В. Засулич он пишет: "Поэтому две меры в высшей степени необходимы: пересмотр системы среднего образования в смысле уменьшения преподавания классицизма... и оживление действительное и скорое, законодательного аппарата новыми силами и новым устройством, - при котором будут, наконец, энергично двинуты назревшие и настоятельные вопросы народной жизни, без вечных недомолвок и соображений о том: "ловко ли?", "удобно ли?" и т. д. Относительно же лиц, уже обвиняемых в пропаганде, необходима большая мягкость".
А. Ф. Кони не понимал, что социальное зло будет изжито с уничтожением причин, порождающих это зло, а именно, частной капиталистической, помещичьей собственности и основанной на ней эксплуатации человека человеком.
Он не видел, что суд в эксплуататорском обществе - это орудие защиты интересов господствующих классов и средство порабощения и угнетения трудящихся.
Он усматривал, например, возможность искоренения преступности в торжестве гуманных идей в области уголовного права и порядка отправления правосудия. А. Ф. Кони был горячим защитником суда присяжных и считал его "судом от бога". Он сомневался в том, что человечество может найти лучшую форму суда, которая бы заменила собой суд присяжных, отстаивая его в то время, когда царское правительство принимало меры к ограничению компетенции суда присяжных, изымало из его производства различные категории дел.
"...Сужение компетенции суда присяжных и ограничение гласности, - писал В. И. Ленин, - тянутся красной нитью через всю пореформенную историю России, причем реакционный характер "пореформенной" эпохи обнаруживается на другой же день после вступления в силу закона 1864 года, преобразовавшего нашу "судебную часть". (В. И. Ленин, Соч., т. 4, cтр. 369.)
Такое сужение компетенции "нового" суда в царской России знаменовало усиление реакции и террористических расправ над представителями прогрессивных революционных сил путем безудержного произвола в застенках втайне от общественного мнения.
Суд присяжных был определенным, хотя и малозначительным, но все же препятствием такому произволу. Естественно, что в тот период защита суда присяжных носила прогрессивный характер. Известно, что в заметке "Бей, но не до смерти" В. И. Ленин вскрыл те истинные причины, которые толкали царское правительство на ограничение прав суда присяжных.
Он указывал: "...правительство Александра III, вступив в беспощадную борьбу со всеми и всяческими стремлениями общества к свободе и самостоятельности, очень скоро признало опасным суд присяжных. Реакционная печать объявила суд присяжных "судом улицы" и открыла против него травлю, которая, к слову сказать, продолжается и по ею пору. Правительство приняло реакционную программу: победив революционное движение 70-х годов, оно беззастенчиво объявило представителям общества, что считает их "улицей", "чернью", которая не смеет вмешиваться не только в законодательство, но и в управление государством, которая должна быть изгнана из святилища, где над русскими обывателями чинят суд и расправу..." . (В. И. Ленин, Соч., т. 4, стр. 368.)
В 1894-1899 годах А. Ф. Кони работал в так называемой "муравьевской" комиссии, созданной для пересмотра судебных уставов 1864 года. В этой комиссии он горячо отстаивал суд присяжных от постоянных нападок реакционных чиновников и публицистов.
Характерной чертой А. Ф. Кони было то, что он отличался самостоятельностью своих суждений. Находясь на различных должностях в бюрократическом государственном аппарате царской России, он не утрачивал независимости своих взглядов. Он принадлежал к группе либеральной бюрократии и неоднократно выступал в защиту свободы слова, печати, совести, расширения прав женщин и т. п. Выступления эти оставались словами и обещаниями, так как придворная реакционная клика всякий раз одерживала победу над либеральной бюрократией. А. Ф. Кони не понимал, что свободы, в защиту которых он выступал, могут быть достигнуты только путем революционного преобразования общества.
А. Ф. Кони был большим знатоком русской литературы. Он поддерживал дружеские отношения с Н. А. Некрасовым, И. А. Гончаровым, Ф. М. Достоевским, Л. Н. Толстым, В. Г. Короленко, А. П. Чеховым и другими писателями.