... Глубокая ошибка с твоей стороны верить, что великие изобретения и шедевры искусства родились из «умеренности» или умеренного эгоизма. Для всех великих свершений необходима страсть, а для Революции страсть и смелость необходимы в больших дозах, и в нас—как в человеческой группе—они в наличии...
... При всём этом мне кажется, что эта боль, боль матери, стареющей и ждущей возвращения своего сына живым,—достойна уважения, и моя обязанность—считаться, с этой болью, и я хочу унять её, и я сам хотел бы тебя увидеть.и не только для того, чтобы утешить тебя, но и искупить те уколы, которые я подчас наношу и в которых я редко раскаиваюсь...
Твой сын, Эль Че2). Осень 1956 г.3)
... В действительности о своей собственной жизни я могу рассказать мало, провожу её за физической подготовкой и чтением. Думаю, что после прочитанного я превращусь—в вопросах экономики— в настоящую боевую машину, хотя я и забываю прощупывать пульс и выслушивать сердце (это никогда у меня толком не получалось). Мой путь медленно, но верно расходится с призванием к
1) В монографии И. Ли Андерсена—«Self interest". Испанского подлинника письма в распоряжении редакции нет.
2) Первый текст с новой подписью Эрнесто Гевары.
3) Отрывки из двух писем из подполья (точнее—с чердака), адресованных матери. и|4
5681 основные вехи жизни, борьбы и творчества
клинической медицине, но пока не настолько, чтобы полностью заглушить мою ностальгию по больницам. То, что я рассказал вам о [подготовке] к докторантуре по физиологии,—было враньём, но не стопроцентным.
Враньём—потому что я никогда не думал о том, чтобы принять это предложение, но оно было сделано—и была реальная возможность, что меня с моим дипломом и всем прочим приняли бы... В любом случае всё это уже в прошлом. Святой Карлос" приобрёл усердного ученика.
... Я—в процессе смены характера моих занятий; раньше я с переменным успехом посвящал себя медицине, а в свободное время без определённого порядка (en forma informal) изучал святого Карло-са. Новый этап моей жизни требует и изменения этого соотношения; сегодня на первом месте—святой Карлос, он—ось всего и таким останется на все годы, пока шарик будет удерживать меня на своей поверхности...
Около 2 июля 1959 г.2
Дорогая старушка, старая моя мечта—посетить все эти страны— сейчас сбывается, но так, что никакого счастья мне не приносит.
Все эти разговоры о политических и экономических проблемах, устройство приемов, на которых единственное, что я могу себе позволить, это не надевать смокинг, и невозможность доставить себе истинное удовольствие—пойти и помечтать в тени пирамид— или у саркофага Тутанхамона. И, главное, я здесь один, без Алеиды, взять которую с собой я не мог—из-за одного из своих сложных психологических комплексов3.
Египет стал первостепенным дипломатическим успехом, посольства всех [аккредитированных в Каире] стран были представлены на прощальном [приеме], данном нами, и я мог воочию убедиться, какая сложная штука дипломатия—когда папский нунций с во-
1) Т. е. Карл Маркс.
2) Письмо, написанное матери во время первого из международных марафонов Че (июнь-сентябрь 1959), из Индии (возможно—на борту самолёта).
3) ... «Никаких привилегий, ничего за счёт революции»—так, наверное,
мог бы определить Че этот свой комплекс.
569 й-:
истину блаженной улыбкой обменивался рукопожатием с российским атташе.
Теперь—Индия—и новые осложнения с протоколом, из-за которых меня охватывает паника, как ребенка. Один из моих спутников придумал, правда, для трудных ситуаций стандартный ответ на все случаи жизни, что-то вроде «Вот это да!», который действует безотказно.
Есть нечто, что действительно развилось во мне: это чувство массового—в противостоянии узко личному; я всё так же ищу свой путь в одиночку, без чьей-либо личной помощи, но теперь у меня есть чувство своего долга перед историей. У меня нет ни дома, ни женщины, ни родителей, ни братьев; мои друзья остаются моими друзьями лишь до той поры, пока политически мыслят, как я,—и всё же я доволен. Я чувствую в жизни что-то—не только мощную внутреннюю силу (это я чувствовал всегда), но и способность зажигать других и совершенно фантастическое ощущение своей миссии, которое начисто убивает страх.
Не знаю, почему я пишу тебе всё это, может быть, только из-за того, что скучаю по Алеиде. Прими это [послание] таким, как оно есть—как письмо, написанное в одну штормовую ночь в небе над Индией, далеко от моей родины и от тех, кого я люблю. Обнимаю каждого из вас.
к Эрнесто.
Декабрь 1959 [предрождественское письмо].
Дорогие старики:
Вы знаете, как трудно мне писать письма. Я делаю перерыв в половине седьмого утра — не начиная рабочий день, а кончая его, чтобы пожелать вам всего, что достойно пожелания в эти дни. Куба переживает моменты, которые станут решающими для Америки. Когда-то я хотел быть одним из солдат Писарро, но чтобы удовлетворить мою жажду приключений и стремление преодолеть ограничения, налагаемые климатом и здоровьем,—в этом больше нет нужды: сегодня всё это есть здесь: и идеал, за который борешься1, и ответствен-
1) Вариант перевода: «Идеал, который стоит того, чтобы за него бороться...». ..U. 1.
5701 основные вехи жизни, борьбы и творчества
ностъ за то, чтобы показать пример, которыйме будет расходиться с идеалом. ,га:
Мы ощущаем себя не людьми, а рабочими машинами, борясь против времени, в окружении обстоятельств сколь трудных, столь и блистательных.
Департамент промышленности" был моим собственным творением; я наполовину отдал его, с горечью усталого отца, чтобы погрузиться в то, что является, по-видимому, моим наследственным даром,— в дела финансовые2. Помимо этого я остаюсь начальником Отдела боевой подготовки (Jefe de Entrenamiento) Повстанческой армии и командующим полка, находящегося в Орьенте. Мы творим подлинную историю высшей [латино]американской пробы. Мы представляем будущее, и мы знаем об этом, мы строим с ощущением счастья, хотя и забыли о личных привязанностях. Прими самые горячие объятия от этой машины, распределяющей рассчитанную любовь среди 160 миллионов [латино] американцев, но иногда чувствующей себя блудным сыном, к которому возвращается память.
Че.
«ти--. p,rqs< niЈ
Из интервью итальянскому журналисту Дж. Тотти3
...Я уже думаю о проблеме концентрации промышленности, о ее модернизации, в конечном счете—о ее автоматизации. Я добиваюсь, чтобы мы быстрее пришли к использованию электронной техники —во всяком случае, поскольку речь идет об осуществлении экономического анализа, сбора и проверки информации, о статистическом контроле (статистика на Кубе в прошлом просто не существовала), об уничтожении всяческих препятствий, порождаемых бюрократией. Поэтому я утверждаю, что необходимо сегодня начать думать о предстоящем завершении этапа социалистического строительства, о
1) Национального Института аграрной реформы, INRA.
строительстве коммунизма. Не строя, конечно, иллюзий, не надеясь на то, что можно решать вещи, произнося слова, не считая, что войти в коммунизм столь же легко, как в кино—купить билет... Но нужно начинать думать о высшем этапе будущего...
Из интервью французскому журналисту Жану Даниэлю1 Алжир
... Экономический социализм вне коммунистической морали мне не интересен. Мы боремся против нищеты, но в то же время боремся против отчуждения. Маркса волновали не только экономические отношения, но и их отражение в сознании. Он называл это «фактом сознания». Если коммунизм отвлекается от фактов сознания, он может быть методом распределения, но теряет характер революционной морали.