– Что ж… Могу понять. – Я на мгновение задумался. – Не могу гарантировать, что работа нашей службы безопасности полностью лишена изъянов. И все же это весьма серьезное обвинение… Вы подозреваете кого-то конкретно, Алексей Иванович?
– Если я начну рассказывать о своих подозрениях – вам придется уволить сотни две человек, – мрачно ухмыльнулся Судаев. – И самое отвратительное, что без некоторых из них я не могу обходиться и дня. Что бы там ни говорили, над вашим оружием работает целая группа талантливых конструкторов и станочников. Одному человеку такое попросту не под силу.
– Догадываюсь, – вздохнул я. – Но тогда – что вы предлагаете?
– Принять меры. Хотя бы усилить охрану… и наладить учет. Признаться, я сам порой не слишком аккуратен и не всегда могу вспомнить, что еще лежит в каком-нибудь ящике – а что уже давно разобрано на запчасти. И все-таки мне кажется, – Судаев виновато втянул голову в плечи, – что несколько образцов… пропали.
Так себе новости. Не то, чтобы я готов был незамедлительно разделить подозрительность оружейника – он явно волновался сверх меры и, похоже, чуть ли не готовился устроить на заводе самую настоящую охоту на ведьм. И все же.
– Я не оставлю подобное без внимания… разумеется. – Я сложил руки на груди. – И все же напоминаю, что следить и за своими образцами, и за группой разработчиков – в первую очередь ваша собственная задача, Алексей Иванович.
– Я знаю, – огрызнулся Судаев. – Делаю все, что от меня зависит. И, как видите, даже немного больше… Эту винтовку я собирал лично, один.
– И замечательно. – Я склонил голову. – Тогда завтра я непременно велю Настасье Архиповне лично заняться патентом. Ей мы оба можем доверять, как самим себе.
– Почему только завтра?!
– Алексей Иванович, пожалейте несчастную девушку, – усмехнулся я. – Сегодня у Настасьи Архиповны выходной… И у меня, вообще-то, тоже.
Глава 3
– Выглядишь… просто сногсшибательно.
Я не соврал: Настасье всегда было не занимать эффектности, но сегодня она буквально превзошла сама себя. Или я просто слишком привык видеть ее или в строгом наряде, или в рабочей робе. Последние…
Полтора месяца? Полгода? Я уже успел забыть. Похоже, что целую вечность мы с ней встречались или на заводах, или в начальственных кабинетах. На тоскливых, зачастую бесполезных и немыслимо затянутых встречах, куда она непременно надевала деловые костюмы. Как правило – даже с брюками. И теперь я в очередной раз убедился – правильно делала: вздумай она вырядиться так, как сейчас, все – от работяг до самых серьезных старичков-министров, за исключением разве что непробиваемо-железного Судаева, едва ли смогли бы сосредоточиться на переговорах хоть на минуту.
Туфли на тонком каблуке, юбка – короткая, но в меру. Не знаю, помогала ли Настасье какая-нибудь столичная модистка, или она сама сумела подобрать идеальный баланс: ноги в светлых колготках – а может, и чулках – выглядели весьма… игриво – и все же без излишеств или намека на вульгарность. Светлая блузка с коротким рукавом казалась почти деловой, но все равно не могла скрыть формы под ней. Наверняка была еще и куртка – но ее из-за жары пришлось оставить в машине.
За прошедший с нашего знакомства год Настасья повзрослела, превратившись из крепостной девчонки с замашками сердитого подростка в женщину. Разумную, взрослую и невыносимо-серьезную – настолько, что я иногда даже скучал по той, что могла без разговоров засветить гаечным ключом даже сиятельному князю.
– Да ладно тебе, благородие. Как обычно я выгляжу.
Настасья смущенно поправила волосы – тоже преобразившиеся. Похоже, она чуть состригла кончики, а непослушную огненно-рыжую копну уложила в модные этим летом крупные локоны. Вряд ли сама – скорее специально ездила в город спозаранку – а потом вернулась обратно в Елизаветино.
И все это ради того, чтобы провести всего один день со мной.
– Нет, не как обычно. – Я поправил ворот рубашки. – Пустишь за руль?.. Хотя, нет. Давай лучше ты.
Настасья водила уже давно, но при мне почему-то стеснялась. Хотя и это у нее наверняка получалось неплохо – если уж она сумела освоить полный школьный курс и уже поступила в Политех. На инженера-конструктора, разумеется. Я представления не имел, где бедняжка собиралась найти время ходить в классы, однако не сомневался: найдет. Как говорил кто-то из великих – талантливый человек талантлив во всем.
Ворота перед нами раскрылись, и машина неторопливо покатилась по дороге. Скрытый под капотом могучий четырехцилиндровый двигатель нетерпеливо порыкивал, будто подначивая придавить газ и поскорее вырваться с пылящего грунта в родную стихию – на шоссе со свежим асфальтом. Но Настасья сразу дала мотору понять, кто здесь хозяин: ехала не спеша, пока не свернула за знак.