— Слушай, Саша, в тебя когда-нибудь стреляли в упор? Я киллер, а не дуэлянт. Хочешь, верну тебе деньги?
— Мне не деньги нужны, — отмахнулся Ступнин, — необходимо пришить этого засранца. Не самому же мне браться за пистолет. Как ты считаешь?
— Сказал же, сделаю я его, — твердо пообещал Сеня, — пусть только студент оклемается. Ему плечо прострелили.
— Да хоть яйца пусть ему отстрелят, — с безразличием в голосе произнес Заика, — мне на это наплевать. Лишь бы как можно быстрей разобраться с этим уркой.
— Я понял, — ответил сидящий в кресле.
— И еще, — помолчав, добавил Ступнин, продолжая расхаживать по комнате, — знаешь моего помощника?
— Вадима? — уточнил киллер. — Знаю.
— Уберешь его брата, — тоном, не терпящим возражений, сказал босс.
— Нет, — отрицательно покачал головой Сеня, — этого я не сделаю. Во-первых, я с ним неплохо знаком и он мне симпатичен, а во-вторых, если он узнает, он не только меня, но и тебя за яйца подвесит. Я же не дурак, понимаю: по существу, он реальный пахан твоей бригады, а ты просто козырный туз.
— Так если я туз, как ты утверждаешь, — Заика, услышав правду, которую упорно гнал от себя на протяжении последних месяцев, внутренне сжался, — то кто же он?
— Джокер, — запросто ответил молодой человек, проведя рукой по черным волосам. — Пока ему выгодно разыгрывать мизера. Но попробуй его тронуть, и он зайдет в старшего козыря. А кто в колоде выше туза?
Ступнин задумался. И чем больше он размышлял над услышанным, тем сильнее крепла в нем ненависть к собственному помощнику, впервые за долгие годы их совместной деятельности решившемуся противоречить своему шефу, когда разговор зашел об убийстве Монаха.
Он решил настоять на своем, предложив собеседнику следующий вариант:
— Послушай, Сеня. Ты уберешь брата Вадима, а я постараюсь убедить его в том, будто это дело рук вора, конечно, если ты к тому времени не разделаешься с уркой, — голос говорящего приобрел слащавые нотки. — Тебе же за это я отвалю как за президента. Двести пятьдесят штук «зелени» и паспорт на чужую фамилию с отметкой о постоянном месте жительства в Австралии плюс билет с открытой датой в один конец. Договорились?
Молодой человек серьезно задумался.
Такой шанс вряд ли еще представится. Это был предел его мечтаний — поселиться в теплой, далекой стране под чужой фамилией, да еще с такими деньгами.
— Хорошо, — решился он и предупредил: — Смотри не пытайся меня кинуть. Ты же знаешь, даже крыса, загнанная в угол, может доставить кучу неприятностей.
— Брось, — спокойно ответил Заика, радуясь, что удалось договориться, — мы не в тех отношениях, чтобы угрожать друг другу. Я ведь тебя не пугаю тем, что могу намекнуть вору, кто в него стрелял.
— Ты просто за собственную задницу опасаешься, — ответил Сеня, — я ведь не герой-подпольщик и молчать не стану. Мне одному на воровские пики грудью ложиться скучновато.
— Ладно, ладно, — примирительно отозвался Ступнин, — нечего нам собачиться. Все, я поехал. Только в следующий раз давай встретимся не в этой дыре. И в людном месте нам показываться-вместе ни к чему, поэтому свидание состоится в Строгино. Там, как едешь в сторону автосервиса, есть боковая дорожка, ведущая к воде. Я туда сверну, а тебе придется меня не прозевать.
— Не прозеваю, — успокоил собеседника молодой человек.
Не прощаясь, Заика направился к двери. Сидящий в кресле даже не предпринял попытки его проводить…
ГЛАВА 9
Монах, обнажив торс, покрытый замысловатыми фиолетовыми татуировками, азартно колол дрова во дворе дачи, укладывая их в ровные поленницы.
Неожиданно за забором послышался шум приближающегося автомобиля. Оторвавшись от своего дела, Фомин утер ладонью пот, воткнул топор в чурбан и поднял голову: во двор через загодя распахнутые Буром ворота въезжал роскошный черный «мерс», сверкая на солнце новым лобовым стеклом.
Дверка открылась, и из машины вылез молодой парень, на вид — не больше двадцати пяти лет. Открытое смуглое лицо, темные брюки и такого же цвета футболка, светлые коротко остриженные волосы — такие люди, как правило, ничем не выделяются на московских улицах.
Раскинув в стороны руки, вновь прибывший искренне улыбнулся и направился к Монаху.
— Привет, пахан.
— Здорово, Шило, здорово, друг, — Фомин крепко прижал к себе гостя, похлопывая того по плечу.
— Вот удивительная картина, — Шило окинул взглядом высокую стопку нарубленных дров, недоуменно посмотрев на хозяина, — пахан трудится не по специальности. А мне сказали, здесь газ и горячая вода, — заметил гость, — «развели», значит?