— В Сиднее нет океана, там Тасманово море, — вяло отозвался Сеня, демонстрируя исключительное знание географии, — да потом сейчас в Австралии наступает зима.
— Черт с ней, с ихней зимой, — резко высказался сидящий за рулем, — главное, больше не видеть всей этой совковой грязи и мерзких рож. Веришь, — спросил он товарища, пытаясь говорить как можно убедительнее, — никогда больше я не вернусь в эту страну. Хватит, потоптал грешную российскую землю. У меня сейчас такое чувство, будто я собираюсь отправиться в рай.
— На дорогу лучше смотри, — возразил собеседник, — я пока в рай не собираюсь, да и в ад тоже — мне и здесь неплохо.
— Ладно, не психуй…
Оставшийся путь они проделали в полной тишине. Свернув с Кольцевой, автомобиль оказался на улице Маршала Катукова.
— Строгино, — констатировал водитель, — куда здесь?
— Дуй прямо, через Таллинскую, Твардовского, к Москве-реке, — распорядился человек в черном.
— В Троице-Лыково, что ли? — уточнил сидящий за баранкой парень.
— Нет, поближе, — ответил Сеня, — я тебе покажу.
Прорезая темноту ночи, автомобиль пересек Строгино и свернул на узенькую дорожку.
— Здесь не так быстро, — предупредил товарища старший, вглядываясь в кромешную тьму, — притормози чуть подальше.
Почти приблизившись к воде, поросшей по берегу невысокими деревьями и редким кустарником, машина остановилась.
Распахнув дверцу, Сеня вылез наружу и осмотрелся по сторонам.
На фоне звездного неба, отражающегося в темной глади реки, возник силуэт автомобиля, не вписывающегося в идиллическую картину ночной природы. От контура кузова отделилась маленького роста фигура и двинулась навстречу прибывшим.
Человек в черном и невысокий мужчина поравнялись.
— Привет, Заика, — степенно поздоровался пассажир «жигулей».
— Здоров, Сеня, — ответил Ступнин, — ну, как у тебя дела?
— У меня все нормально, а вот у брата Вадима проблемы, — отозвался молодой человек.
— А Монах? — Коротышка пристально уставился на собеседника.
Тот слегка замялся и произнес:
— Накладка вышла. «Мерс» я взорвал, но Монаха в нем не оказалось. Можешь снять за это половину.
— Ну зачем же, — улыбнулся Ступнин, — промахи в любом деле случаются. Ты честно работал, поэтому расчет получишь сполна.
— А документы? — в свою очередь, поинтересовался киллер.
— В машине, — спокойно сказал Заика, — зови приятеля, пусть на месте посмотрит, чтобы не предъявляли потом мне никаких претензий.
С этими словами коротышка направился к своему автомобилю, даже не оглянувшись на собеседника.
Через несколько секунд наемный убийца приблизились к заказчику, который держал в руках объемистый бумажный пакет.
Достав бланк заграничного паспорта, он протянул его водителю «жигулей» и сунул руку за вторым. Парень в надвинутых на нос очках принялся рассматривать документ при свете тусклой луны. Взглянув на фотографию, он удивленно уставился на Заику.
— Это не я, — очкарик указал пальцем в портрет, скрепленный круглой печатью.
— Наверное, я перепутал, — ответил Ступнин.
Последний слог слился с сухим щелчком.
В темноте майской ночи ослепительно блеснула вспышка вырвавшегося из бумажного пакета снопа огня. Водитель отпрянул, как от сильного удара, споткнулся и опрокинулся на спину, нелепо взмахнув руками.
Моментально оценив ситуацию, человек в черной одежде рванулся к кустарнику, петляя из стороны в сторону. В нескольких сантиметрах от его головы просвистела пуля. Ему осталось метра три до воды, и он попытался одним прыжком преодолеть это расстояние.
Неожиданно острая боль пронзила левую лопатку Сени, и он, подобно подстреленной птице, рухнул на обрывистый берег, не успев пробежать и половины дистанции.
Заика, стрелявший не целясь по бегущей в темноте фигуре, увидел, как человек подпрыгнул. Сделав наугад два выстрела, он отчетливо различил, как тело грузно шлепнулось на землю и покатилось к воде.
Приблизившись вплотную, Ступнин окинул взглядом уткнувшуюся в прибрежные воды фигуру. Удовлетворенно хмыкнув, он размахнулся и забросил пистолет подальше в реку.
Не торопясь, коротышка отыскал в траве остывающее тело водителя. Согнувшись, он зажег спичку и принялся шарить в траве. Наконец ему удалось нащупать ледериновую обложку заграничного паспорта. Подняв документ с земли, Заика аккуратно вытер его об одежду покойника и спрятал в нагрудный карман хлопчатобумажной рубашки.